Почему традиционные дома ребёнка можно считать устаревшими и что подразумевает их модернизация по семейному типу? В декабре на базе дома ребёнка № 2 состоялся всероссийский семинар-практикум: 30 руководителей домов ребёнка из 22 городов нашей страны обсуждали, как сделать из устаревших учреждений эффективные центры, в которых будут созданы условия, максимально похожие на семейные. Ирина Тимофеева, «Ведомости Новосибирского областного Совета депутатов» (Новосибирск), № 73, 25.12.2015
Пройдитесь по группам дома ребёнка № 2 — и вы не увидите здесь признаков госпитализма, которые можно было заметить ещё лет 5–7 назад.
Почему традиционные дома ребёнка можно считать устаревшими и что подразумевает их модернизация по семейному типу?
Дом ребёнка = дом для ребёнка.
По постановлению правительства РФ № 481, вступившему в силу 1 сентября 2015 года, все российские дома ребёнка должны быть модернизированы по семейному типу. Что это означает, «Ведомости» узнали в доме ребёнка № 2 города Новосибирска, где переход к семейной модели произошёл пять лет назад — сначала в масштабе одной экспериментальной группы, а затем и всего учреждения.
В декабре на базе дома ребёнка № 2 состоялся всероссийский семинар-практикум: 30 руководителей домов ребёнка из 22 городов нашей страны обсуждали, как сделать из устаревших учреждений эффективные центры, в которых будут созданы условия, максимально похожие на семейные.
Принципы заботы с уважением.
Не секрет, что некоторые взрослые неправильно трактуют смысл заботы. Казалось бы, ребёнок сыт и одет — что ещё нужно? Но, оказывается, для полноценного развития этого мало. В своё время доктор Эмми Пиклер, много работавшая с малышами и возглавлявшая дом ребёнка у себя на родине, в Будапеште, сформулировала семь ключевых принципов педагогики — предсказуемости, чувствительности, времени, доверия, совместности, безопасности и невмешательства. Так, количество ухаживающих за ребёнком должно быть ограничено и постоянно. Это условие необходимо соблюдать, в том числе, и потому, что на взрослых лежит ответственность за предсказуемость событий. С ребёнком нельзя ничего делать без его предупреждения, необходимо разъяснять ему, что будет происходить в ближайшее время. Окружение должно восприниматься им как безопасное, среди этих людей он должен чувствовать себя свободно. При этом вмешиваться в процесс игры, пока ребёнок сам не попросит об этом, не стоит. Малыш не должен восприниматься как объект для контроля и ухода, воздействий и манипуляций — для развития ему надо предоставить возможность быть активным партнёром и участником событий, а любые ежедневные процедуры, даже купание и медицинский уход, должны приносить ему радость и удовольствие. Взрослым необходимо давать ребёнку время на осмысление ситуации и терпеливо ждать его ответа. Близким людям нельзя отвлекаться на посторонние дела, а стоит внимательно относиться ко всем сигналам малыша и реагировать на них. Наконец, взрослые должны говорить ребёнку правду, даже относительно неприятных событий — только так можно завоевать доверие малыша.
А теперь, вкратце перечислив суть принципов заботы с уважением Эмми Пиклер, перенесёмся в нашу реальность и зададим вопрос: а можно ли внедрить такой подход в «казённую» систему учреждений? Оказывается, можно, уверена Галина Стремоухова, главный врач дома ребёнка № 2 — первого в Новосибирске учреждения, которое вступило в проект «Как дома» благотворительного фонда «Солнечный город» и попробовало создать семейную модель в одной из групп дома ребёнка.
В домах ребёнка, организованных по семейному типу, между воспитанниками и персоналом формируется эмоциональная привязанность.
Свобода и предсказуемость.
С одной стороны, семейная модель проживания имеет формальные признаки, регламентированные постановлением правительства: например, в группе дома ребёнка должно быть не более шести детей вместо 10–12, как сейчас. Предполагается, что, как и в обычной семье, они — разных возрастов и общаются между собой, причём дети-инвалиды также интегрированы в такие группы, а не живут обособленно. Кроме того, детям не приходится ежедневно сталкиваться с новыми лицами, с ними работают постоянные воспитатели, с которыми у детей формируется привязанность — базовое условие нормального психоэмоционального развития ребёнка.
— Но чтобы достичь результата, прежде всего, нам нужно было изменить среду, — отмечает Галина Алексеевна. — Среда — это не только материальное. Прежде всего, это взрослые люди, которые контактируют с ребёнком. Персонал дома ребёнка должен быть эмоционально доступным. Важно, видит ли взрослый эмоции детей и то, как он на них реагирует. Ребёнок не должен получать ни гипо-, ни гиперстимуляций. Его должны окружать свобода и предсказуемость. К ребёнку нужно относиться чутко и заботливо, ничего нельзя делать с ним жёстко — то же умывание или кормление, как и любые другие процедуры, должны проходить ласково, по-доброму. Недопустимо толкать в ребёнка ложку, надо давать ребёнку время на осмысление и самостоятельное приобретение навыка. Всё это — принципы заботы с уважением, которым мы обучали наш персонал. Основная мысль: наш дом ребёнка должен стать домом для ребёнка.
Практика показала, что смена подхода ведёт к ощутимым результатам. Из первой экспериментальной группы 100 процентов детей, в том числе и дети-инвалиды с тяжёлыми заболеваниями, ушли в семьи. За последний год в учреждении резко, в два раза, уменьшилось количество проживающих детей — их осталось 40. И сейчас, когда семейная модель распространилась на весь дом ребёнка, доля воспитанников, обретающих семьи, составляет 98 процентов от числа детей, выбывающих из учреждения.
Новосибирский дом ребёнка № 2 перешёл на семейную модель проживания ещё до того, как она стала обязательной для всех учреждений подобного типа по постановлению правительства.
— Наверное, это профессиональное, — размышляет Галина Стремоухова. — В какой-то момент мы столкнулись с проблемой: у нас работают хорошие специалисты, каждый старается многое вложить в детей — а эффекта, как у домашних детей, мы не видим. Нам не хватало научно обоснованного подхода. И когда директор фонда «Солнечный город» Марина Аксёнова побывала в Москве и привезла оттуда идею нового проекта, мы были готовы к этому эксперименту. В 2010 году мы, согласовав это с министерством здравоохранения Новосибирской области, вошли в проект «Как дома». Кстати, совместно с региональным министерством здравоохранения у нас был проект региональной площадки. Но пока из пяти учреждений, работающих в Новосибирской области, только два дома ребёнка, наш и куйбышевский, перешли на семейную модель.
Что значит «Как дома»?
О том, почему внешне благополучные детские учреждения с хорошей материальной базой и опытными специалистами не могут добиться того, чтобы их воспитанники не отставали в развитии от домашних сверстников, несколько лет назад задумались в благотворительном фонде «Солнечный город». Оказалось, дело не только в яркости игрушек и полезности процедур, но, прежде всего, в «человеческом факторе»: для развития ребёнка важно, как его кормят и укладывают спать, каким тоном к нему обращаются, чем занимаются с ним на прогулке и во время игр. Так в Новосибирске появился проект «Как дома». Изначально он был придуман на кафедре психологии Санкт-Петербургского государственного университета и был впервые апробирован на базе петербургского дома ребенка № 13. Специалистами в области технологии раннего вмешательства — профессором Рифкатом Мухаметрахимовым и кандидатом педагогических наук Олегом Пальмовым — была разработана модель, которая позволяет детям расти в условиях, максимально приближенным к семейным, а следовательно, сохранять психику малышей.
— Да, в отдельно взятых учреждениях я вижу результат от проекта «Как дома», — комментирует руководитель фонда «Солнечный город» Марина Аксёнова. — Таких учреждений, которые преобразованы с нашей помощью, несколько: два в Новосибирской и два в Иркутской области. Но мне хочется, чтобы и в других домах ребёнка появилось нечто подобное. Главные врачи, которые приехали на всероссийский семинар в Новосибирск, понимают, зачем это нужно. Ребёнок до года может выжить только тогда, когда рядом есть заботливый взрослый. Взрослый встаёт ночью по первому зову, кормить или менять подгузник, выносит все капризы и истерики малыша — чего уж греха таить, ребёнок доставляет ему массу неудобств в физическом плане. Зато в психологическом плане это красота, умиление — то, чем цепляет нас малыш. Мама привязывается к ребёнку и следует за потребностями маленького существа — это необходимо ему для развития. А что происходит в доме ребёнка? У Райкина есть замечательная реприза про пошив костюма. Человек приходит с претензией, что его костюм сшит не так. Один говорит, что отвечал только за рукав, второй — за карман и так далее. Так и в доме ребёнка: есть медики, которые отвечают за здоровье, есть педагоги, отвечающие за воспитание, есть главный врач, который занимается хозяйством. А кто отвечает за психологический комфорт ребёнка, оценку его состояния, видение эмоций?
Сейчас если вы пройдёте по группам дома ребёнка № 2, вы не увидите здесь признаков госпитализма, они объяснялись страшными условиями жизни, которые ребёнок имел в своей семье. Есть определённый ряд признаков, которые говорят о психическом расстройстве у детей: раскачивание, истязание себя, агрессия по отношению к окружающим и так далее. Некоторые дети в таком состоянии могут сидеть на одном месте весь день и смотреть в одну точку. А ещё лет пять—семь назад эти признаки можно было здесь увидеть! Как только я поняла, как устроено это учреждение и как всё это должно происходить в семье, у меня сразу же возникла мысль, что изменения необходимы. Но, к сожалению, некоторые руководители домов ребёнка и сейчас не готовы к переменам и оказывают сопротивление, они считают, что схема, по которой традиционно работали дома ребёнка нормальная, и видят в необходимости модернизации только трудности и дискомфорт. Но раз мы не можем инициировать изменения в каждом учреждении, мы пошли на федеральный уровень в качестве экспертов по изменению законодательства, чтобы обязать всех руководителей сделать это. Потому что так правильно. Медицинское оборудование, ковры, игрушки — всё это есть практически в любом российском доме ребёнка. Но это не то, что нужно детям в первые три года жизни. Кстати, в 2016 году по проекту «Как дома» начнёт работать ещё один — Ояшинский детский дом-интернат.
98 % детей, покидающих дом ребёнка № 2 города Новосибирска, устраивают в семьи.
|
