Исковое заявление
Скачать 1.56 Mb.
|
Надзорная жалоба26 января 2005г. Кировский районный суд рассмотрел мой иск к Саратовскому государственному медицинскому университету Министерства здравоохранения РФ и к Управлению Федерального казначейства Министерства Финансов РФ по Саратовской области о возмещении вреда здоровью в виде утраченного заработка на сумму 56 258 рублей за прошедшее время и в виде ежемесячных платежей 1 521 рубль 82 копейки с последующей индексацией и о компенсации морального вреда в сумме 90 000 рублей за прошлое время и виде постоянных платежей на будущее по 1000 рублей в месяц и в удовлетворении этого иска полностью отказал. 31 января 2005г. суд составил решение в окончательной мотивированной форме, где обосновал свой отказ в иске. 25 марта 2005г. Судебная коллегия по гражданским делам Саратовского областного суда после двух отложений судебного разбирательства по инициативе самой коллегии рассмотрела мою жалобу на решение суда первой инстанции и оставила её без удовлетворения, а решение без изменения. Оба судебных постановления подлежат отмене по следующим основаниям: 1.Будучи крайне неудовлетворена таким исходом дела, я решила обратиться с жалобой в суд надзорной инстанции, однако не могу понять: на что же я вправе жаловаться, если для суда надзорной инстанции основанием к отмене судебных постановления, согласно ст.387 ГПК РФ, являются лишь существенные нарушения норм материального или процессуального права, а неправильное установление фактов его не интересует? Между тем, судебная коллегия явно установила новые факты, которых не устанавливал районный суд, а также дала фактам правовую оценку не ссылаясь, при этом ни на какую конкретную статью закона. В абзаце 2-м констатирующей части своего определения кассационная коллегия сообщает: «В исковом заявлении истица указывает, что 21 декабря 1998 года, когда она проходила между домами №8 «а» по ул.Белоглинской и домом №1 по ул.Горького в г.Саратова, с карниза дома №1 по ул. Горького, на праве оперативного управления, на неё упала ледяная глыба…» Далее на протяжении всего текста определения кассационная коллегия утверждает, что происшествие имело место между домами №8 «а» по ул. Белоглинской и домом №1 по ул.Горького, причем настаивает на том, что в д.№8 «а» я проживаю: «Яровская Г.И.проживает в доме №8 «а» по ул.Белоглинской в г.Саратове, но исковых требований к владельцу дома №8 «а» по ул.Белоглинской она не предъявляет». Вынуждена на это возразить, что ни в моем исковом заявлении, ни в других моих заявлениях я не утверждала, что живу в доме №8 «а», всегда называла его просто дом №8 и никак иначе, что соответствует моей регистрации по месту жительства. Этот вывод кассационной инстанции о доме №8 «а», в котором я якобы живу, и с которого могли на меня падать снег и лед, являются просто фантазией судебной коллегии. Поводами же к таким её догадкам могли послужить следующие ниже обстоятельства. В копии карты вызова скорой медицинской помощи от 21 декабря 1998г. (л.д.14) адрес больного указан как «Белоглинская 8 «а», хотя чуть ниже в графе «ф.и.о. б-го» указано: Яровская Галина Ивановна проживает Белоглинская 8-14». На обороте карты указано только: «Травму получила 21.12.98г. С крыши упал снежный ком по плечу, спине», и никаких попыток совместить дом, в котором я живу с источником повреждений врач «скорой помощи» в отличие от судей коллегии не делает. Другим поводом к недоразумению могла послужить фотография моего дома в материалах дела, на углу которого мальчишки мелом вывели цифру «8», а расклеенные рядом бумажные объявления создают видимость какого-то значка вроде маленькой буквы «а», однако это не лучший источник для установления номера дома, около которого произошел несчастный случай. Свидетельские показания, а также ксерокопия протокола осмотра места происшествия в этом отношении гораздо надежнее. Что же касается моего места жительства, то оно прекрасно устанавливается из моего паспорта, однако именно это обстоятельство (место жительства) не имеет ни правового, ни доказательственного значения, с таким же успехом я могла пострадать, придя в этот двор к кому-нибудь в гости. 2.Далее коллегия дает оценку доказательствам, имеющимся в деле и вновь представленным ей сторонами планам местности: «Из представленных в суд фотографий (л.д.70-71) места падения кусков льда с крыши домов и планов расположения дома №8 «а» по ул.Белоглинской и дома №1 по ул.М.Горького в г.Саратове видно, что между указанными домами имеется технический разрыв шириной 2 метра 50 см., который сужается до 80 см. Указанный разрыв между домами шириной 80 см., где произошел несчастный случай с Яровской Г.И. не может считаться подъездом к дому или местом общего пользования для жильцов и предназначен для технического обслуживания обоих домов. Представленные планы домов и объяснения сторон подтверждают, что к подъездам дома 8«а» по ул.Белоглинской, расположенным внутри квартала, имеются соответствующие проходы и подъезды на транспорте, но Яровская Г.И. и другие жильцы дома на свой риск пользовались узким промежутком между домами». Абсолютно непонятно, откуда коллегия взяла, что несчастный случай произошел именно в 80-сантиметровом разрыве, который, кстати, нисколько не уже обычного дверного проема? Тем более непонятно, почему коллегия применяет термин «технический разрыв», который обычно применяется к 1-2-сантиметровым (и даже менее) щелям, но требует, чтобы для безопасности там был именно «проезд». Все это тоже не имеет правового значения, т.к. снег и лед падают с той же крыши мед.университета во многих местах, а не происходит несчастных случаев только потому, что эти скаты несколько удалены от тротуаров, что тоже хорошо видно на снимках, и по этой же причине администрация не утруждает себя их очисткой. Однако, если во время оттепели какому-либо работнику придется чинить окно с наружной стороны здания, или забегут играя дети, то драма может повториться и вне прохода между домами. Если же говорить о недопустимости с моей стороны пользования «узким техническим промежутком между домами», то коллегии, видимо следовало не строить предположений о назначении прохода, а применить ст.1083 ГК РФ, которая дает право суду, в случае грубой (но не простой) неосторожности потерпевшего, снизить ответственность причинителя, но никак не освободить его от этой ответственности. Однако, оснований считать мою неосторожность грубой я также не нахожу: проход никогда и никем не загораживался и запретительных вывесок либо знаков на нем никогда не было. Проходом пользуются все, включая работников мед.университета, которые через него ещё недавно проходили в подвальную лабораторию, вход в которую хорошо виден на фотоснимке. Если коллегия считает, что мое поведение не соответствовало закону, то она впадает в ошибку, называемую «суд не применил закон, подлежащий применению». Абсолютно непонятно, зачем коллегии делать ошибки в области применения материального права, коль скоро она считает недоказанным сам факт падения льда и снега с крыши СГМУ? 3.Отдельно следует обсудить следующий абзац, в котором коллегия делает вывод о том, что «Падение льда с крыш торцевых частей домов в указанном промежутке между домами, возможен как с крыши дома №8 «а» по ул.Белоглинской, так и дома №1 по ул.М.Горького в г.Саратове». Дело в том, что и я и мой представитель не раз указывали суду на невозможность нарастания сосулек и их последующего падения с дома №8, в силу особенной конструкции крыши – плоской, даже несколько вогнутой, и незначительного выступа, на котором образуются лишь очень маленькие сосульки, которые прирастают к торцевой стене дома и совершенно незаметно стаивают при оттепелях. Снег с плоско-вогнутой крыши не съезжает при оттепелях на пешеходов, а тает и стекает водой по внутренним водосточным трубам. На карнизах крыши СГМУ и снег и сосульки ведут себя совершенно иначе: сосульки нарастают порой до огромных размеров, а при оттепели отрываются и падают вниз, и снег при оттепелях съезжает толстыми пластами со скатов крыши и также падает вниз, если его вовремя не счищать, что показывали суду свидетели М.Н.Челпанова, Е.А.Демина, Т.Б.Рыбакова, Е.Ф.Громкова (протокол с/з от29.22.04г. л.д.115). На д.№8 сосульки образуются только на козырьке со стороны улицы, а не в проходе, и снег и лед не съезжают глыбами из-за плоского характера крыши. Кассационная инстанция вообще не излагает доводов моей жалобы, а этот довод замалчивает особо. В первом же заседании коллегии мы с моим представителем предложили для приобщения к материалам дела новый цветной фотоснимок, который хорошо иллюстрирует вышеуказанные особенности обеих соседствующих крыш. Коллегия приняла фотоснимок и выслушала наши пояснения о причинах того, что мы не смогли принести такое доказательство раньше, в суд первой инстанции. Мы пояснили, что первоначально у нас не было ни подходящей длиннофокусной фототехники, ни умелых специалистов, ни подходящей погодной ситуации, ведь её надо еще «поймать», а никто из нас просто не мог караулить каждую оттепель с фотоаппаратом под крышей. Такой возможности не было даже на момент вынесения решения Кировским районным судом. Члены коллегии выразились в том духе, что снимок убедительный, и жаль, что не был представлен ранее. К нашему удивлению, снимок был возвращен в последнем, третьем заседании, а выше приведенный вывод коллегии о возможности падения кусков льда равно с обеих крыш был сделан так, словно коллегия этого снимка никогда не видела: в кассационном определении об это снимке ни слова! Зато появляется ссылка на фотографии, представленные в суд первой инстанции, который их проигнорировал. Как всё-таки бывает удобно вовремя закрыть на что-то глаза! А потом взять и открыть, и, как-бы, подтвердить, что снимки в выводах районного суда тоже участвовали и привели его к правильному выводу! Мы прилагаем этот снимок к жалобе, и нельзя не заметить, что оба здания на нем вполне узнаваемы и абсолютно неважно, когда и кем он сделан, важно то, что он подтверждает физические свойства обеих крыш, которые многие десятилетия остаются величиной постоянной и проявление этих свойств зависит только от текущей погоды. Вот только снег и сосульки с плоской «хрущевской» пятиэтажки не могут падать вниз практически ни при какой погоде, для этого вывода даже экспертизы не требуется! 4.Суд кассационной инстанции, пользуясь полномочиями данными ему ч.1 ст. 358 ГПК РФ по исследованию доказательств, представленных истцом суду первой инстанции, ссылается на допрошенных судом свидетелей Челпанову, М.Н., Демину Е.А., Рыбакову Т.Б., Громкову Е.Ф., Горбунову Р.К., Королеву О.А., Белянинову Ю.В. (не оглашая их в судебном заседании кассационной инстанции), «которые не являлись очевидцами падения льда с крыш домов и их показания не свидетельствуют о том, что падение льда произошло с крыши дома № 1 по ул.Горького, а поэтому суд обоснованно не принял их во внимание». Для чего указывает это судебная коллегия? Только для того, чтобы в точности повторить вывод суда первой инстанции о том, что эти люди не видели момент падения на меня льда и снега? Разве можно это назвать приведением мотива, по которому отклоняются доводы кассатора?! Мотив по-прежнему не указан, а если это контрдовод, то довольно нечестный! В своей кассационной жалобе я уже заявляла, повторяю это сейчас и повторю этот довод ниже, что оценивать суд был обязан не то, чего эти люди не видели, а то, что они видели и слышали! Вот почему я пишу, что суд, а теперь и коллегия не дали оценки этим показаниям и не рассмотрели моих доводов об отсутствии этой оценки доказательств! 5. Часть 2-я статьи 366-й ГПК РФ в пункте 4-м обязывает суд кассационной инстанции изложить в своем определении содержание обжалуемого судебного решения. Таковое изложение обжалуемого решения в определении коллегии отсутствует! Не считать же содержанием решения указание во вступительной части определения на то, что коллегия рассмотрела «Дело по кассационной жалобе Яровской Г.И. и кассационному представлению заместителя прокурора Кировского района г.Саратова на решение Кировского районного суда г.Саратова от 26 января 2005г., которым постановлено. (определение цитируется со всеми имеющимися грамматическими ошибками) В удовлетворении исковых требований Яровской Г.И. – отказать»? Это не содержание, это название! Далее коллегия излагает мои исковые требования, упоминает мою жалобу и переходит к исследованию документов дела, а также устанавливает вышеизложенные факты и излагает свои домыслы, но так и не указывает в кратком содержании решения, как того требует закон, что же установил районный суд, чего он не установил, и как он это обосновал? Это серьезнейшее нарушение процессуального закона, которое не позволяет установить нам: что же, собственно, проверила коллегия в судебном решении?! Как она проверила законность и обоснованность решения (ст.347 ГПК РФ), как выполнила свою главную задачу, а если она этого не сделала, то зачем она, собственно, заседала?! Коллегия, зато, привела мотив, по которому районный суд мне отказал в иске: «Отказывая Яровской Г.И. в удовлетворении исковых требований о возмещении вреда здоровью, суд свое решение мотивировал тем, что ею не представлено убедительных доказательств о причинении вреда здоровью ответчикам по делу, т.к. падение льда с крыши дома №1 по ул. М.Горького в г.Саратова, занимаемого Саратовским медицинским университетом не доказано». Это, конечно, большое достижение коллегии, но к этому «мотиву» содержание решения не сводится, а силу этого довода оценим далее. 6. Та же часть 2-я статьи 366-й ГПК РФ в пункте 4-м обязывает суд кассационной инстанции изложить в своем определении содержание кассационной жалобы, в которой, как я понимаю, главным для коллегии должны быть доводы кассатора, тем более, что в ч.3-й той же статьи ГПК законодатель обязывает коллегию, «при оставлении кассационной жалобы, представления без удовлетворения суд обязан указать мотивы, по которым доводы жалобы, представления отклоняются». Суд кассационной инстанции легко справился с такими доводами жалобы как нарушение районным судом правил определения обстоятельств подлежащих доказыванию, средств доказывания, правил оценки доказательств, изложения сделанных выводов и опровергнутых доводов в судебном решении, отписав в определении: «доводы кассационной жалобы и представления прокурора о неправильной оценке судом доказательств по делу, не соответствуют действительности, т.к. всем доказательствам дана надлежащая оценка и постановлено обоснованное решение, а поэтому их доводы являются несостоятельными»! Ну не ловко ли! И какая экономия времени и бумаги! А кассатор-то старался на 7-ми страницах найти каждый случай нарушения правил оценки доказательств и каждый случай полного игнорирования представленных суду доказательств! А тут все просто: они все не соответствуют действительности (не закону, заметьте, а действительности)! Коллегия, видимо не понимает разницы между оценкой доказательства (белое – черное, заслуживает доверия – не заслуживает доверия), которая действительно очень зависит от способности субъекта к непосредственному восприятию доказательства, от его «внутреннего убеждения» и соблюдением правил оценки, которые изложены не «в действительности», а в самом законе. 6. Несколько повторяясь, скажу, что судебная коллегия постаралась восполнить некоторые недостатки решения и даже взялась устанавливать некоторые факты, которые не удосужился установить суд первой инстанции, что не должно быть свойственно суду второй инстанции, а должно являться основанием к отмене судебного решения. Поэтому ниже я вынуждена буду повторить доводы своей кассационной жалобы о процессуальном нарушении норм (правил) оценки доказательств, установления фактов и их изложения в решении. Доводы эти, увы, своей новизны не утратили, ибо кассационная инстанция на них не ответила, что в свою очередь должно стать основанием к отмене её определения, и эти доводы теперь единственно только и являются основанием к отмене судебного решения, поскольку результат оценки доказательств и ошибочное установление (неустановление) фактов районным судом, не интересуют суд надзорной инстанции. 7. В соответствие с требованиями ч.4 ст.198 ГПК РФ, в мотивировочной части решения суд должен указать обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства. Вопреки этим требованиям закона, суд не указывает, установил ли он у Яровской наличие телесных повреждений в виде компрессионного перелома 7-го грудного позвонка, тотального паралича правой руки, полученных вечером 21 декабря 1998г. и приведших к потери трудоспособности в виде инвалидности 2-й группы, и соответственно, причинение вреда здоровью в виде потерянного заработка и причинение морального вреда в виде физических и нравственных страданий? Установил ли суд причинение вреда без какого-либо конкретного виновного или невиновного причинителя? - судебное решение не содержит никакого вывода об этом, а должно содержать, и не только потому, что этого прямо требует закон, но и потому, что, только начав с этого первого звена в цепи обстоятельств (и соответствующих им доказательств), можно было подходить к тому выводу, который сделал суд. Таковы правила логики, а именно, правила косвенного доказывания, которое не запрещено законом, но хорошо известно и правовой науке и судебной практике. Судебная коллегия ссылается на заключение судебно-медицинской экспертизы, но так ссылается, что остается абсолютно неизвестно, что следует из этой ссылки: установлен ли факт телесных повреждений? 8. Далее, суд первой инстанции не сделал никакого вывода о том, в каком месте г. Саратова получены истцом телесные повреждения? Я, истец, утверждала всегда, с того момента, как пришла в сознание после удара, что это произошло в проходе между жилым домом по ул. Белоглинской, 8, и корпусом СГМУ на ул. Горького, 1. Это подтверждается также свидетелями Челпановой М.Н., Дёминой Е.А. и Рыбаковой Т.Б. (Полковниковой), которые видели меня лежащую в проходе между этими домами непосредственно после удара, засыпанную снегом и льдом. Из них Челпанова и Полковникова (в замужестве Рыбакова) были понятыми, подписавшими протокол осмотра места происшествия и подтвердившими правильность копии протокола и подлинность этих своих подписей в судебном заседании (л.д.120 и 122). Показания Деминой особенно интересны в качестве доказательства тем, что она застала меня буквально через секунду после падения льда и снега с крыши, слышала шум падения льда и снега и мой крик «Помогите!» (л.д. 121). Мои объяснения подтверждаются также свидетелями Громковой, Горбуновой, Королевой (123 об.124 и 124 об), видевшими меня в разное время после происшествия, но знающими об обстоятельствах получения повреждений с моих слов и подтвердивших суду, что я всегда рассказывала об этих обстоятельствах так, как пояснила суду, что тоже имеет доказательственное значение. Показания свидетеля Беляниновой Ю.В. также подтверждают место и время получения телесных повреждений, т.к. вечером 21 декабря 1998г. со слов очевидцев ею было установлено место происшествия и описана в протоколе обстановка этого места. Суд кассационной инстанции довольно неудачно попытался восполнить этот пробел судебного решения (неустановление места, времени и обстоятельств несчастного случая), не избежав неточности, которую, собственно, можно считать ошибкой, но главное, мне остается неясным: а имел ли право, не выслушав лично свидетелей, суд второй инстанции устанавливать точное место несчастного случая именно в 80-сантиметровом проходе между домами, а не в иной части этого прохода? 9. Вопреки требованию ч.4-й ст.67 ГПК РФ, суд не всем имеющимся доказательствам дал оценку, хотя мотив своего недоверия в решении привел: «никто не видел, как с крыши ответчика на голову Яровской упала ледяная глыба». Мотив ошибочный, т.к. для правильного вывода не обязательно видеть сам момент падения льдины. Суд «забыл», что согласно ч.1 ст.55 ГПК РФ мои объяснения тоже являются доказательством, и не объяснил, считает ли меня лжецом или просто заблуждающимся человеком. Между тем, именно по такому делу как мое, важны объяснения пострадавшего, как очевидца того обстоятельства, что перед пересечением прохода между домами я отчетливо видела на карнизе крыши, свисающие огромные сосульки и отсутствие таких сосулек на краю крыши своего дома, а за миг до удара слышала шум съезжающего по крыше снега, только сделать уже ничего не могла, да и осознать не успела, чем это мне грозит. Что касается моей добросовестности как очевидца, то я могу с уверенностью сказать, что если бы причинителем моих страданий был иной субъект, нежели администрация медицинского университета, то чувство обиды и жажда справедливости просто не позволили бы мне предъявлять претензии кому-либо другому. 10. Суд не дал оценки такому документу, как справка из Октябрьского РОВД, подтверждающая тот факт, что отказной материал по факту причинения мне телесных повреждений в производстве был и по прошествии 3-х лет был уничтожен. Этот документ должен быть оценен судом в совокупности с копиями, уцелевшими от этого материала и показаниями дознавателя Ю.В. Беляниновой. Судебная коллегия, вместо того, чтобы опровергнуть мои доводы о значении того факта, что отказной материал в милиции был, а по истечении нормативного срока хранения уничтожен, а также о допустимости представленных ксерокопий, ограничилась только повторением довода суда первой инстанции: недопустимы и все! 11. Представленные мной копии документов из отказного материала суд оценил как недопустимые: «Суду была представлена только часть ксерокопии протокола места происшествия от 21 декабря 1998года о наличии льдин на крыше дома, в проходе между домами. В нем имеются неоговоренные исправления и дописки, отсутствует окончание документа (л.д.20,21). Между тем ч.2 ст.71 ГПК РФ устанавливается, что письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Данное требование закона истицей не выполнено». Неполное цитирование закона, конечно же, допустимо, однако оно, безусловно, должно быть добросовестным: если же мы прочитаем следующий абзац той же части 2-й ст.71 ГПК, то узнаем, что «Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию» После применения такой нормы, явно ограничивающей действия первого абзаца процитированной судом статьи закона, хотелось бы увидеть ссылку на «закон или нормативный акт», не позволяющий разрешить мое дело без подлинных документов. К таким документам, видимо, относятся в соответствующих случаях документы органов ЗАГС или договоры, обязательства из которых стали предметом спора, или приговор суда, когда рассматривается дело о незаконном осуждении. Более того, статья 71 ГПК РФ допускает в качестве письменных доказательств документы и материалы, выполненные в форме цифровой, графической, факсимильной форме и законодатель относит эти способы их исполнения, копирования к числу таких, которые позволяют установить их достоверность. Ксерокопии следственных документов как раз относятся к графически исполненным документам, т.к. исполнены методом электрофотографии. Проставление печати на них не предполагается, а достоверность фрагмента протокола осмотра удостоверена его автором – дознавателем Ю.В. Беляниновой и понятыми, подписавшими когда-то подлинник протокола и узнавшими свои подписи на его копии. Не имеет решающего значения то, что представлен не весь документ, а его фрагмент, суды, случается, принимают и обгоревшие, разрозненные фрагменты, если основное содержание документа сохранилось. Такого ограничения, как обязательная целостность документа, закон не содержит, лишь бы из сохранившейся части можно было однозначно установить его содержание в объеме, имеющем значение для дела. Что же касается не оговоренных исправлений в протоколе осмотра, то в ГПК РФ такого требования к письменным доказательствам в общем виде не содержится, оно прямо относиться только к судебному решению и судебному протоколу – ст.ст.197 и 230 ГПК РФ. Конечно, суд был вправе выяснить достоверность этих исправлений, и он их получил непосредственно от дознавателя Ю.В.Беляниновой – автора протокола. Куда уж достоверней?! Так взятый отдельно фрагмент копии протокола с неоговоренными исправлениями возможно был бы недостоверен, но в совокупности с показаниями автора протокола, показаниями понятых он образует достоверный комплекс доказательств. Полагаю, что изложенные мной доводы достаточны для сомнений в законности обжалуемых судебных постановлений и потому, руководствуясь пунктом 1-м ч.2 ст.381, ст.387, пунктом 2-м части 1-й ст.390 ГПК РФ, прошу:
Приложение: три копии настоящей жалобы, копия решения Кировского районного суда от 26 января 2005г.; копия определения судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 25 марта 2005г.; фотография на одном листе с изображением крыши дома №8 по ул.Белоглинской и дома №1 по ул.Горького в г.Саратове. «14» мая 2005г. Г.И.Яровская Примечание редактора: жалоба сдана в канцелярию надзорного суда – борьба продолжается. Цветную фотографию обеих крыш, бесспорно доказывающую: с какой крыши могут съезжать пласты снега и льда, а с какой нет, можно посмотреть на фотоальбоме сайта. ………………………………………………………………………………………………………….. 27 февраля 2006г…. А дальше была печальная история, получив ответ Саратовского облсуда («тупой и бессмысленный»), бедная женщина бросила его в печку и довольно долго мне ничего об этом не сообщала. Когда я узнал об этом, то, найдя небольшой просвет между делами, восстановил этот ответ через канцелярию облсуда. И надо было сесть за стол и д о с т о й н о ответить на эту бездарную «бумагу», однако сил не было: есть такая степень тупости и наглости бюрократических ответов, что руки опускаются и ничего возразить на них нельзя, тут надо быть столь же тупым и непробиваемым бойцом, чтобы дойти до конца. Я таким не был. Меня затянула депрессия, суета других дел, наконец вынужденный отдых в санатории для неврастеников, … словом, проснулся я только в конце февраля, за месяц до истечения «рокового» годичного срока, в течение которого только и возможно обращение в надзор за остатками правосудия. Вот ответ Саратовского облсуда от еще от 27 мая 2005г., восстановленный 11 июля 2005г. и далее, после многомесячного преступного моего промедления, наша последняя жалоба в Верховный Суд Российской Федерации. САРАТОВСКИЙ ОБЛАСТНОЙ СУД ОПРЕДЕЛЕНИЕ об отказе в истребовании дела г. Саратов 27 мая 2005 г. Судья Саратовского областного суда Пантелеев В. М., ознакомившись с надзорной жалобой Яровской Г. И. на решение Кировского районного суда г. Саратова от 26.01.2005 г. и определение судебной коллегии по гражданским делам областного суда от 25.03.2005 г., по гражданскому делу по иску Яровской Г. И. к Саратовскому государственному медицинскому университету, Управлению Федерального казначейства Министерства финансов РФ по Саратовской области о возмещении вреда здоровью, взыскании компенсации морального вреда, УСТАНОВИЛ: Решением Кировского районного суда г. Саратова от 26.01.2005г., оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам областного суда от 25.03.2005 г. постановлено: в удовлетворении исковых требований Яровской Г. И. - отказать. В надзорной жалобе истица просит об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений, полагая, что суды первой и второй инстанции не правильно установили обстоятельства имеющие значение для дела. Согласно ст. 387 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права. Таких нарушений при рассмотрении дела не допущено. Из представленных материалов следует, что истица обосновала свои требования тем, что 21 декабря 1998 г. она возвращалась домой по адресу: г. Саратов, ул. Белоглинская, д. 8, кв. 14, в момент, когда она проходила между домами 8 по ул. Белоглинской и домом 1 по ул. М. Горького в г. Саратове, с карниза д. 1 по ул. М. Горького на нее упала ледяная глыба, после чего она на скорой помощи была доставлена в Первую городскую клиническую больницу г. Саратова, где ей был поставлен окончательный диагноз «тотальный паралич правой руки». 25 апреля 2002 г. Яровской Г. И. была установлена пожизненно инвалидность 2-й группы. В судебном заседании установлено и сторонами не оспаривается, что дом № 1 по ул. М. Горького принадлежит Саратовскому медицинскому университету на праве оперативного управления. По факту причинения вреда здоровью Яровской Г. И. работники милиции Октябрьского района г. Саратова проводили проверку, но в связи с тем, что истица отказалась от уголовного преследования кого-либо из должностных лиц, постановлением РОВД Октябрьского района г. Саратова от 29.12.1998 г. в возбуждении уголовного дела было отказано. Данный материал был уничтожен в 2002 году, по истечении срока хранения. При рассмотрении дела судом первой и второй инстанции был дан подробный анализ гражданскому законодательству, регулирующему правоотношения в области компенсации морального вреда, (ст. 208, ст. 1064, ст. ст. 1085ГК РФ), на основании котрого сделан обоснованный вывод об отказе в удовлетворении иска, поскольку истица в силу ст. 56 ГПК РФ не представила доказательств причинения ей вреда в результате действий или бездействий ответчиков. Вывод судебных инстанций также основан на доказательствах: заключении медико-социальной экспертизы от 25.04.2002 г., заключении судебно-медицинской экспертизы от 08.06.2004 г., копии карты вызова скорой помощи от 21.12.1998 г., представленными в суд фотографиям и планом домов № 8 по ул. Белоглинской и № 1 ул. М.Горького, показаниях свидетелей, которым дана правовая оценка, соответствующая требованиям ст. 67 ГПК РФ. Давать иную оценку суд надзорной инстанции не вправе согласно правилам главы 41 ГПК РФ. Довод жалобы об указании в определении судебной коллегии по гражданским делам областного суда неправильного места, где произошло падение льда (дом по ул. Белоглинской указан как «8 а», а не «8») не может быть принят во внимание, так как не влияет на существо рассматриваемого спора, является опиской, которая может устранена путем вынесения определения об исправлении описки по заявлению, поданному в суд, допустивший описку (ст. 200 ГПК РФ). Иные доводы надзорной жалобы, заявлены в качестве основания иска и указанные в кассационной жалобе, были предметом подробного исследования судебными инстанциями, новые доводы, вызывающие сомнение в законности судебных постановлений, в жалобе не приведены. Поскольку необоснованность доводов, указанных в надзорной жалобе, отражена в судебных постановлениях, с изложением соответствующих мотивов, то отсутствует необходимость в приведении в настоящем определении таких мотивов, подтверждающих законность решения суда. При таких обстоятельствах оснований для удовлетворения жалобы не имеется. На основании изложенного, руководствуясь ч. 1 ст. 381 ГПК РФ, ОПРЕДЕЛИЛ: В истребовании гражданского дела по иску Яровской Г. И. к Саратовскому государственному медицинскому университету, Управлению Федерального казначейства Министерства финансов РФ по Саратовской области о возмещении вреда здоровью, взыскании компенсации морального вреда – отказать. Судья Саратовского «Верно» (круглая печать) « // » июля 2005 г. областного суда Пантелеев В. М В судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации истца Яровской Галины Ивановны, проживающей по адресу: г. Саратов, ул.Белоглинская, д.8, кв.14; на решение Кировского районного суда от 26 января 2005г. и определение Судебной коллегии по гражданским делам Саратовского областного суда от 25 марта 2005г. по гражданскому делу по иску к ответчикам: 1. Саратовскому государственному медицинскому университету (СГМУ) Министерства здравоохранения РФ, находящемуся по адресу: 410026, г.Саратов, ул.Б.Казачья, д.112, и 2. Управлению Федерального казначейства Министерства Финансов Российской Федерации (УФК МФ РФ) по Саратовской области, находящемуся по адресу: г.Саратов, Ильинская площадь, д.11/6; “о возмещении вреда, причиненного здоровью и компенсации морального вреда”, |
Похожие:
 | ... | | Исковое заявление подписывается истцом или его представителем (ч. 1 ст. 125 Апк рф) |
| | Исковое заявление подается в арбитражный суд в письменной форме. Исковое заявление также может быть подано в арбитражный суд посредством... | |
 | | Ский суд в письменной форме в двух экземплярах. Исковое заявление подписывается истцом или его представителем. Исковое заявление... | |
| Исковое заявление о возмещении стоимости недостающего груза к управлению ж/д и поставщику (грузоотправителю) (образец) | | Исковое заявление подается в суд в письменной форме. В исковом заявлении должны быть указаны |
| Отзыв на исковое заявление о взыскании задолженности по арендным платежам, пени за неисполнение денежных обязательств | |