В. дв. 1 Производство судебной экспертизы и проблемы судебно-экспертной деятельности
Скачать 7.53 Mb.
|
| § 2. Целеопределение следователя при назначении экспертиз и значение заключения эксперта по делу В справочниках о назначении экспертиз, издаваемых для следователей, обычно фигурируют перечни вопросов по каждому из видов экспертиз2. Приводятся они в основном для того, чтобы сложилось представление о возможностях экспертизы и разнообразии решаемых ею вопросов. Такая информация, конечно, расценивается положительно. Плохо то, что она совершенно не связывается с обстоятельствами расследуемых событий. Следователям не говорят о том, какие из приведенных вопросов целесообразно поставить в одном случае, а какие – в другом, какие из вопросов относятся к одним объектам экспертного исследования, а какие – к другим. В результате при назначении экспертиз нередко возникают парадоксальные ситуации. Вот примеры. Одним из вопросов, решаемых судебно-баллистической экспертизой, - о возможности выстрела без нажима на спусковой крючок. В одном из справочников есть вопрос: «Мог ли произойти выстрел из данного экземпляра оружия без нажатия на спусковой крючок при определенных обстоятельствах (например, в результате падения оружия на пол?). Формулируя такой вопрос, авторы справочника хотели , по видимому, разъяснить, что решение вопроса возможно только в связи с конкретными обстоятельствами происшествия, и в качестве примера, что им даже подчеркнуто, привели один из возможных вариантов, изложенных в скобках. Они надеялись, что их поймут и предложенную форму станут наполнять своим содержанием. Но надежды оказались напрасными. Судя по материалам, поступающим на экспертизу, следователи скрупулезно переписывают всю формулировку вопроса из справочника, не наполняя ее никаким своим содержанием, и никак не связывают с обстоятельствами расследования своих уголовных дел. Эти «определенные обстоятельства» кочуют из постановления в постановления о назначении экспертизы и конкретизируются лишь тем, что написано в скобках вопроса даже и в тех случаях, при которых представленное на экспертизу оружие никуда не падало1. Исходя из практики, следует пояснить, что положительное решение такого вопроса встречается достаточно редко. Чаще всего на этот самый крючок все-таки нажимают, по – видимому, даже не осознавая самого действия. Тем не менее следователи почему-то задают такой вопрос эксперту почти всегда, если на экспертизу направляется какое-то оружие. Даже и в следующем случае. Человек официально охранявший государственную собственность, выстрелил 7 раз с некоторыми промежутками из револьвера «Наган» в сторону покушавшихся на него2. Преднамеренность выстрелов сомнений не вызывала. Выстрелов было 7, а не 1, что тоже исключало их случайность. Для каждого выстрела из «Нагана» требовалось приложить усилие к спусковому крючку не менее 6-7 кг, что тоже противоречит вопросу о выстреле без нажима. Но вопрос о возможности выстрела без нажима на спусковой крючок все же был задан. Следователи, по видимому, совершенно не связывают решение подобных вопросов с конкретными обстоятельствами расследуемого события. По существу же правомерность постановки и решения этого вопроса возникает только в тех случаях, когда есть такие основания считать, что выстрел произошел неожиданно, случайно, когда человек не собирался выстрелить, не стремился к этому. Чтобы решить вопрос в таких случаях, следователь должен не просто сформулировать вопрос, а сообщить эксперту возможно более полную информацию о предполагаемых обстоятельствах и возможных причинах выстрела, а эксперту – проверить влияние именно их на возможность выстрела, а не выдумывать самому возможные причины выстрела и не решать вопрос в так называемом общем виде, как это нередко случается1. Другой из постоянно решаемых вопросов формулируется обычно следующим образом: «Является ли представленный предмет…» тем-то или тем-то (огнестрельным оружием, холодным оружием, боеприпасами). Но в такой формулировке заложена возможность только отрицательного ответа на вопрос, даже без исследования представленного предмета. Любое из понятий, перечисленных в скобках, является собирательным, т.е. относится не к одному, а к множеству изделий. Исследуемый же предмет один (если исключить случаи, когда их несколько). И никакое единоличное изделие не может являть собой множество. Единичный предмет может только принадлежать или не принадлежать к множеству, относиться или не относиться к нему, включаться или не включаться в него и т.п. Если сузить этот вопрос до рамок только огнестрельного оружия, то следует напомнить, что методика экспертного исследования для ответа на этот вопрос первоначально разрабатывалась только для самодельного оружия, так как ни у кого не возникало сомнений, что соответствующее изделие промышленного производства включается в понятие огнестрельного оружия. Сейчас же сплошь и рядом следователи почему-то задают экспертам вопрос: «Является ли автомат Калашникова огнестрельным оружием?» И это несмотря на то, что он официально состоит на вооружении не только в нашем государстве, но и используется в ряде других стран. И это всем хорошо известно. Сотрудник милиции в форменной одежде из официально закрепленного за ним служебного ПМ произвел несколько выстрелов для пресечения преступления и задержания преступников. Его пистолет был направлен на экспертизу. Среди вопросов, поставленных перед экспертом, тот же самый: «Является ли представленный ПМ огнестрельным оружием?» Можно подумать, что этот факт вызывает у кого-то сомнение. Нередко такой вопрос об автомате Калашникова и ПМ исходит от следователей военной прокуратуры, которые сами являются военнослужащими1. Получается, что военнослужащие не знают чем они вооружены. Следует подчеркнуть, что в данном случае речь идет не об исправности представленного экземпляра оружия, не о пригодности его для стрельбы, а просто о том, что это такое, что за диковинная, непонятная, невиданная вещь. Близко к этому примыкает и другой вопрос, при котором следователь спрашивает: « Какой модели, образца и системы является ПМ, представленный на экспертизу?» Разумеется, эксперт может и даже обязан определить, что за оружие представлено на экспертизу. Но ведь не в тех же случаях, когда название оружия содержится в самом вопросе. Такой вопрос будет оправданным только тогда, когда органу расследования не известно, как называется представленный пистолет или автомат, и, естественно, если название оружия имеет хоть какое-то значение2. В связи с изложенным, возникает вопрос: «Какие же факты можно считать общеизвестными, не требующими привлечения эксперта?» Ответ на него не такой уж простой. Вероятно, невозможно полностью исключить случаи, когда следователь, пускай даже военной прокуратуры, действительно не знает, что такое автомат Калашникова. Никогда его не только в руках не держал, но и не видел. Но как быть с формулировкой вопросов, включающих в себя название оружия и требующим от эксперта провести исследование, чтобы назвать этот предмет? Отвечая на подобные вопросы, эксперт тратит время зря, а не решает другие, более неясные и действительно нужные вопросы. Совершенно непонятно другое – для чего задаются подобные вопросы, кто и за чем научил следователей это делать? И почему руководители следственных подразделений не обращают на это внимание? Попробуем наметить грань между познаниями специальными и не специальными, а общеизвестными. Например, если говорить о таком предмете, как картина, тот факт, что это именно картина, а не что другое, следует считать общеизвестным. А вот кому какого из художников она принадлежит – для всех, может быть, и неизвестно. И решение последнего вопроса может потребовать привлечения специальных познаний. Точно так же и с оружием. То, что любой автомат, пистолет или ружье принадлежит к огнестрельному оружию общеизвестен и не требует специальных познаний, кроме некоторых случаев, которые сами по себе уже исключают употребление приведенных терминов. Например, когда есть не пистолет, а самодельный пистолет, не автомат, а малогабаритный макет автомата и т.п. Что же касается об определении модели представленного ПМ, то, если это действительно ПМ, ответ содержится в самом вопросе и применять специальные познания просто незачем. Если же это в действительности не ПМ, а, допустим, изделие, только внешне похожее на ПМ, например, ИЖ-71, то называть его пистолетом Макарова нельзя. Существует и противоположное явление, когда вопрос нужно задавать, а он не задается. Так, при наличии нескольких пуль, извлеченных из одного и того же трупа, следователь обычно совершенно справедливо спрашивает, из какой модели и образца оружия они выстреляны, но почему-то очень часто забывает спросить, из одного экземпляра оружия или из разных, хотя решение такого вопроса должно всегда иметь существенное значение для расследования дела1. Не исключено, что это происходит только потому, что в использованном следователем справочнике такого вопроса нет2. Но нельзя же все без исключения вопросы включить в справочники! Во всех них существует вопрос о калибре представленного патрона. Авторов не смущает, что понятие калибра связано, прежде всего, с оружием, а не с патроном3. Суть в том, что калибр – только одна из характеристик оружия и в пределах одного и того же калибра наблюдается значительное разнообразие оружия. Так, только в пределах калибра 7, 62 мм существуют разные пистолеты, револьверы, винтовки, карабины, пулеметы. Патроны для них, одинаковые по значению калибра, существенно различаются по другим признакам: длине, форме, назначению, мощности и т.п. В ряде случаев они не взаимозаменяемые. Разумеется, просто величина калибра может иметь значение для расследования в каком-то отдельном случае. Но если иметь ввиду полную характеристику патрона, то одного значения калибра недостаточно. Очень часто вопрос о калибре патрона дополняется следователями другими вопросами про тот же патрон – какого он образца, модели и пр. Из этого следует, что их интересует полная характеристика патрона4. Но такая характеристика включает в себя и значение калибра, и поэтому задавать отдельный вопрос о калибре в таких случаях излишне. Практика показывает, что свою лепту в рассматриваемую ситуацию внесло и развитие техники. С появлением у органов расследования компьютеров в них оказалась включена база данных, состоящая из набора вопросов, которые не редактируются, не пересматриваются, не изменяются даже по порядку их расположения, а просто тиражируются из одного постановления в другое без какой бы то ни было связи с обстоятельствами расследуемых событий. Это то же не способствует установлению взаимопонимания следователей и экспертов. Вопросы, связанные с установлением механизма причинения телесных повреждений, признаков вероятного орудия убийства, количества причиненных повреждений и количества воздействий, остаются по определенному кругу дел одним из самых важных для государственного обвинителя и суда при рассмотрении уголовного дела. Нередко возникает ситуация, когда ответы на эти вопросы в рамках предварительного следствия не были получены в силу того, что не поставлены своевременно перед судебно-медицинскими экспертами или комиссией экспертов. Такое возможно, прежде всего, потому, что следователь, увлекаясь процессом раскрытия преступления и закрепления доказательств, не уделяет должного внимания обстоятельствам совершения преступления, т.е. установлению объективной стороны преступного деяния. Следует оговориться, что эти пробелы чаще всего устранимы в рамках судебного следствия, но каждый следователь должен стремиться исследовать все обстоятельства по делу в соответствии с требованиями ст. 73 УПК РФ. Следует обратить внимание экспертов на требования п.4 ч.3 ст. 57 УПК РФ, в соответствии с которым эксперт вправе «давать заключения в пределах своей компетенции, в том числе по вопросам, хотя и не поставленным в постановлении о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования». Данное положение п. 4 ч. 3 ст. 57 УПК предполагает активную позицию эксперта при проведении экспертного исследования. Недоработка судебно-медицинского эксперта порождает необходимость назначения и проведения дополнительных либо повторных экспертиз уже в ходе следствия, комиссионных экспертиз в судебном производстве. Например, по уголовным делам о причинении тупой травмы путем нанесения множественных ударов жертве рано или поздно встает вопрос о количестве воздействий, причиненных потерпевшему. Подозреваемый (обвиняемый, подсудимый), как правило, либо вообще не дает показаний по существу содеянного, ссылаясь на ст. 51 УПК РФ о праве не свидетельствовать против себя, либо уменьшает количество и силу нанесенных ударов. Нередки случаи, как добросовестного заблуждения при даче показаний, когда допрашиваемый не желает конкретизировать свои действия по тем или иным причинам, так и невозможно вспомнить все обстоятельства произошедшего. При отсутствии установленных обстоятельств совершенного деяния следователь не может юридически грамотного и процессуально обосновано предъявить обвинение, даже если лицо, совершившие преступление по делу установлено. За примерами «дурной» работы далеко ходить не надо. Это, в частности, уголовное дело об убийстве Г., совершенное в ноябре 2002 г. Обвиняемый М. пояснил, что сильно ударил потерпевшего два раза кулаком в лицо, когда тот спал на кровати, лежа на спине. Следователь, назначая судебно-медицинскую экспертизу, поставил перед экспертом вопрос о количестве повреждений на трупе, но не спросил о количестве ударов. Судебно-медицинский эксперт в силу своего опыта при проведении экспертизы и исследовании трупа Г. не мог не предполагать, что следствие интересует не само по себе количество повреждений, а прежде всего, количество ударов. Связаны ли между собой эти вопросы? Конечно, да! При тех обстоятельствах, которые установлены по делу (преступление совершено без свидетелей, подозреваемый подробно об обстоятельствах избиения жертвы показаний не дает, хотя и признает вину), без полных и всесторонних выводов эксперта предъявить обвинение практически невозможно. Мало того, что эксперт по данному делу так и не ответил следователю на вопрос о количестве повреждений, он вообще не отразил данных о количестве ударов. Пришлось проводить дополнительную судебно-медицинскую экспертизу1. Автор считает необходимым затронуть такие вопросы применения ч.5 ст. 164 УПК РФ в соответствии с которым, эксперт, принимавший участие в производстве следственных действий (например, осмотр трупа, места происшествия и т.д.) по делу в качестве специалиста, может ли в дальнейшем проводить экспертные исследования и предоставлять по делу экспертное заключение. Соискатель полагает, что эксперты принимавшие участие в следственных действиях по делу, хотя в следственной практике имеются случаи, когда судебный медик участвовал в осмотре трупа на месте происшествия, либо в ходе производства эксгумации, следователь принимает решение на проведение экспертизы именно тем экспертом, который участвовал в первичном осмотре трупа на месте происшествия, либо эксгумации просто необходимо, в том случае, если судебный медик был приглашен как эксперт. Анализ ст. 61 УПК РФ позволяет автору высказать мнение о том, что в подобных случаях, когда эксперт в качестве специалиста-криминалиста участвовал в производстве следственного действия по делу рассматривая его в суде в качестве одного из субъектов уголовно-процессуальных отношений или совмещая в одном лице функции участников уголовного судопроизводства следует признать его одним из оснований, исключающих участие данного лица в качестве эксперта при производстве экспертизы. Другими словами, в качестве эксперта должен выступать незаинтересованный в деле специалист. В этом вопросе следует согласиться с мнением Т.В. Аверьяновой, которая считает, что «выбирая экспертное учреждение или конкретного эксперта, следователь в соответствии со ст. 61 УПК РФ должен установить, нет ли оснований, исключающих участие данного лица в уголовном судопроизводстве по делу»2. Творческое отношение к работе в экспертно-следственной практике всегда дает положительные результаты. Так, по уголовному делу об убийстве сотрудника милиции органы следствия установили, что потерпевшему удары наносились несколькими предметами, в том числе тормозной колодкой железнодорожного вагона (на железной дороге). Индивидуально определенное орудие убийства тормозная колодка обнаружена не была. Следователь принял правильное и обоснованной в данной ситуации решение: с места происшествия при дополнительном осмотре изъята обычная, стандартная тормозная колодка, которая практически ничем не могла отличатся от ставшей орудием убийства. Эта колодка была представлена экспертной комиссии для решения вопроса о возможности причинения части повреждений аналогичным предметом. Выводы комиссии оказались положительными. Защита заявила ходатайство о недопустимости такого доказательства по делу (заключения экспертов) в связи с тем, что исследовалось не орудие убийства. Государственный обвинитель при проведении предварительного слушания по делу обосновал свою позицию исходя из вышеизложенного. Суд с мнением государственного обвинителя согласился. По делу оставлен приговор суда1. С учетом проведенного научно-обоснованного анализа судебной и следственной практики, научной и специальной литературы, уголовно-процессуального законодательства автор делает выводы: 1). Первичная экспертиза - это первоначальное исследование объекта с составлением заключения эксперта. В подавляющем большинстве слу чаев первичная экспертиза дает такие ответы на вопросы, которые впол не удовлетворяют следствие. Как правило, первичную экспертизу про водит один эксперт. Однако в особо сложных и ответственных случаях первичная экспертиза может проводиться группой специалистов. 2) Дополнительную экспертизу проводят, если первичное заключение составлено недостаточно ясно и полно, если в ходе предварительного или судебного следствия выявляются новые сведения, требующие спе циального экспертного исследования. Дополнительную экспертизу мо жет проводить эксперт, выполнявший первичную экспертизу, другой эксперт или группа других экспертов. 3) Повторную экспертизу назначают при необоснованности или со мнении в правильности первичного или дополнительного экспертного заключений. Ее поручают другому эксперту или, что бывает чаше, - нескольким другим экспертам. 4) Единоличной называют: экспертизу, проводимую одним экспертом. 5) В комиссионной судебно-медицинской экспертизе участвуют несколько врачей одной или разных специальностей. Эксперты образуют комис сию, все члены которой обладают равными правами, обязанностями и несут равную уголовную ответственность. 6) При необходимости практикуется комплексное исследование одного и того же объекта экспертами разных профессий и специальностей: вра чами, криминалистами, специалистами в различных видах спорта, по жарном деле и др. В таких случаях все назначенные эксперты сначала собираются на координационное совещание и определяют такую опти мальную последовательность исследования объекта разными специали стами, которая гарантирует сохранение информации на каждом после дующем этапе экспертного исследования после предыдущих. По резуль татам лично проведенных исследований каждый специалист должен составить самостоятельное заключение. Этот порядок представляется наиболее целесообразным и юридически правильным. Следует избегать составления одного общего заключения, так как, подписывая его, каж дый эксперт невольно подтверждает не только результаты своих иссле дований, но и исследований, проведенных представителями других про фессий, для оценки которых он не имеет специальных знаний. 7) В качестве постановочного дискуссионного вопроса автор предлагает следующее: В ст. 195 УПК РФ предусмотреть ч. 1(1) следующего содержания: «Судебный медик, эксперт, специалист принимавший участие в производстве следственного действия по усмотрению следователя в случаях нетерпящих отлагательств может быть назначен экспертом, либо в составе экспертов для дальнейшего производства экспертного исследования». |
Похожие:
 | Учебное пособие предназначено для студентов-бакалавров, изучающих дисциплину «Криминалистика» и«тко», для магистров по дисциплине... |  | Настоящий Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной... |
| Настоящий Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной... | | В целях укрепления правовой основы и принципов организации государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации... |
| Настоящий Федеральный закон определяет правовую основу, принципы организации и основные направления государственной судебно-экспертной... | | Федеральный закон определяет правовую основу, принципы судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации (далее судебно-экспертная... |
| Амурским областным судом проведено обобщение судебной практики по уголовным делам о преступлениях, направленных против жизни, предусмотренных... | | Министерства юстиции Российской Федерации (сокращенное наименование фбу краснодарская лсэ минюста России) является государственным... |
| Федеральное бюджетное учреждение российский федеральный центр судебной экспертизы | | Федеральное бюджетное учреждение российский федеральный центр судебной экспертизы |