Законодательство


НазваниеЗаконодательство
страница1/33
ТипЗакон
filling-form.ru > бланк заявлений > Закон
  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   33
Общественный фонд «Гласность»

Центр по информации и анализу деятельности Российских спецслужб

КГБ: вчера, сегодня, завтра

Международные конференции и круглые столы

Законодательство

Общественный контроль

Спецслужбы и права человека






Москва

[2], (3)

ISBN 5-88445-005-2


Проведение круглых столов и издание их материалов

осуществлено при финансовой поддержке программой

«FHARE & TASIS» и фондом «NED»

Редакторы: Елена Ознобкина, Лилия Исакова,

Владимир Ойвин, Елена Гришина

Корректор: Луиза Лаврентьева

© Общественный фонд «Гласность», 1995
(3)

Общественный фонд «Гласность»

III-IV КРУГЛЫЕ СТОЛЫ
ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

О СПЕЦСЛУЖБАХ
9-10 апреля

10-11 декабря

1994 года

Москва 1995
(4)

Содержание


III КРУГЛЫЙ СТОЛ




9 апреля 1994 года

7

10 апреля 1994 года

86




IV КРУГЛЫЙ СТОЛ




10 декабря 1994 года

129

11 декабря 1994 года

207




ДИСКУССИИ

32, 68, 79, 90, 95, 105, 114, 121, 125, 148, 156, 165, 190, 199, 242, 257, 264, 269




СПИСОК УЧАСТНИКОВ КРУГЛОГО СТОЛА

300

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ

303


(5)
От издателей
С октября 1993 по январь 1995 года Центр информации и анализа деятельности российских спецслужб Общественного фонда "Гласность" провел пять "круглых столов" в рамках общей программы "КГБ: вчера, сегодня, завтра".

Первый из них состоялся 3 октября 1993 года, в день известных трагических событий в Москве. На "круглом столе", в котором приняли участие председатель правления Общественного фонда "Гласность" С. Григорьянц, руководитель группы "Гражданский контроль" Б. Пустынцев, бывший шеф ЦРУ У. Колби, зам. председателя Комитета по правам человека ВС РСФСР Н. Аржанников, адвокаты Д. Шенефилд и А. Рахмилович, бывшие сотрудники КГБ П. Гроза и П. Никулин, руководитель американской правозащитной организации К. Мартин и др., обсуждался вопрос о необходимости и формах парламентского и общественного контроля за спецслужбами. Этот вопрос остается открытым и по сей день.

Вторая встреча экспертов по российскому законодательству о спецслужбах, участниками которой были: депутат Госдумы Сергей Ковалев, правозащитник С. Григорьянц, бывший шеф КГБ СССР В. Бакатин, зам. секретаря Совета безопасности В. Рубанов, судья Конституционного суда Э. Аметистов, депутат Госдумы РФ, адвокат Б. Золотухин, представитель фонда "Культурная инициатива" (Дж. Сороса) В. Маликова и др., прошла в марте 1994 года. Помимо вопроса о компетентном контроле за приобретающими все большую власть и влияние в обществе спецслужбами, здесь обсуждалась общая ситуация в области законодательства о спецслужбах.

Материалы следующих двух "круглых столов" – третьего и четвертого, – проведенных в 1994 году, публикуются в настоящем сборнике. Апрельский "круглый стол" имел общий аналитический характер, на декабрьский эксперты представили свои заключения на законопроекты "Об органах контрразведки (6) в РФ", "О борьбе с организованной преступностью", "О борьбе с коррупцией", "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" и на три проекта Уголовно-процессуального кодекса РФ. На четвертом "круглом столе" подробно анализировались поправки, предложенные Центром информации и анализа деятельности российских спецслужб ОФ "Гласность" к этим проектам. Полный текст поправок имеется в архиве Центра.

В январе 1995 г. состоялся пятый "круглый стол", который Общественный фонд "Гласность" готовил совместно с Советом Федерации Федерального Собрания РФ. На нем обсуждалась проблема информационно-психологической безопасности личности, ставился вопрос о необходимости внесения в Государственную Думу соответствующего законопроекта.

В июле 1995 г. Общественный фонд "Гласность" на своем шестом "круглом столе" собрал видных юристов, депутатов Госдумы, правозащитников, которые высказали свое мнение о необходимости проведения Международного общественного трибунала по войне в Чечне, способного установить меру личной ответственности высших руководителей России за развязывание и методы ведения этой войны в соответствии с нормами международного права. (7)

III КРУГЛЫЙ СТОЛ, 9 апреля 1994 года
С. ГРИГОРЬЯНЦ. Добрый день! Сначала несколько слов о программе.

На наших конференциях и семинарах мы стремимся к тому, чтобы были представлены, с одной стороны, люди, от которых напрямую зависят решения, а с другой – наиболее крупные специалисты в вопросах, касающихся служб безопасности. Поскольку они очень заняты, неизбежны некоторые сдвиги в программе. В сегодняшнем семинаре, к сожалению, не может принять участие Сергей Адамович Ковалев, Председатель Комитета по правам человека Государственной Думы. Господин Бритт Снайдер в последний момент сообщил о том, что не сумеет приехать в Москву, но прислал свой доклад, который будет сегодня прочитан. И наконец, Владимир Иристайко, заместитель министра безопасности Украины тоже должен передать свои материалы. Письмо в поддержку нашей работы прислал сенатор Збигнев Ромашевский из Польши, аналогичные письма мы получили из Эстонии. Не смог приехать господин Джон Шенефилд. Он был одним из инициаторов проведения этого "круглого стола" во время нашей прошлой встречи – 3 октября 1993 года. Разрешите зачитать его письмо.

Переводчик. "К сожалению, я не смогу быть в Москве 9 и 10 апреля. Однако я хочу, чтобы вы помнили, что Ассоциация американских адвокатов очень заинтересована в Вашей работе и продолжает поддерживать принцип демократического контроля над секретными службами безопасности. Мы будем очень пристально наблюдать за теми усилиями, которые предпринимают все те, кто пытается обеспечить законность всех секретных служб. Надеемся, что сможем помочь Вам в этих усилиях и с нетерпением ожидаем нашей совместной работы в будущем.

С наилучшими пожеланиями, искренне ваш Джон Шенефилд." (8)

С. ГРИГОРЬЯНЦ
Вступительное слово
Прежде всего, я хочу рассказать, в каких условиях пришлось работать нашему оргкомитету и постоянно действующему Центру информации и анализа деятельности российских спецслужб. Полагаю, это заслуживает вашего внимания, поскольку является одним из показателей взаимоотношений спецслужб и общества.

За последние полтора года в руководстве основной службы безопасности страны – Министерства безопасности, теперь службы контрразведки, – сменилось три руководителя. Мы имели дело с господами Баранниковым, Галушко, а сейчас – с Сергеем Степашиным. С сожалением должен признать, что у нас нет ощущения, будто что-либо серьезно изменилось. Отношение спецслужб к обществу остается резко отрицательным, а применяемые методы носят зачастую преступный характер. Таким образом, структурные и кадровые перемены, происходящие у наследников КГБ в последние полтора года, не отразились на них сколько-нибудь серьезно.

Происходившее с нашей организацией в течение этих лет – одно из свидетельств тому. Так, инициатива создания нашего комитета ознаменовалась в декабре 1992 г. покушением на убийство одного из самых известных адвокатов – Татьяны Георгиевны Кузнецовой. Прискорбно, но и сейчас, во время реорганизации Министерства безопасности, на наше письмо, переданное непосредственно помощнику Президента по безопасности господину Батурину, до сих пор не получено ответа. В письме содержалась просьба о расследовании.

В феврале, мае, декабре 1993 года предпринимались попытки сорвать наши конференции. Примечательно, что к этим попыткам был привлечен и господин В. Жириновский, делавший это с необыкновенной активностью. Незадолго до конференций вдруг прекращали работать телефоны в офисах, в моей квартире, у сотрудников комитета с понятной целью сорвать проведение конференции, блокировать ее участников и затруднить возможность приезда иностранных гостей. Мы вели постоянные телефонные переговоры с М.С. Восленским, которому российское консульство явно не хотело выдавать въездные визы на наши семинары и конференции. Некоторые (9) из приглашенных нами также не смогли приехать именно по этой причине.

Итак, менялось руководство в службах безопасности, но неизменными оставались методы.

В июле–августе 1993 г. о нас шла дезинформация за рубежом, запугивали сотрудников, которые в это время оказывались за границей, например, юриста Зою Матвиевскую, грозя ей чуть ли не убийством, если она, вернувшись в Москву, будет продолжать с нами сотрудничать. В Соединенных Штатах была распространена информация, будто я покончил жизнь самоубийством, и поэтому конференции не будет, и т.д.

Дезинформация и клевета распространялись и в российских средствах массовой информации, и по радио, и по телевидению. Причем особенно отличились начальники отдела по общественным связям, как предыдущий – генерал Андрей Черненко, так и нынешний – полковник Михайлов. Только наши официальные обращения к ним с обещаниями обратиться в суд с обвинениями в клевете заставляли их извиняться или отказываться от своих утверждений. Так, полковник Михайлов, выступая по московскому телевидению, обвинил меня в том, что я поддерживаю международный терроризм. Андрей Черненко, нынешний заместитель министра по печати, утверждал, что Российское правительство переполнено американскими шпионами, а Фонд Джорджа Сороса является американской агентурой. Или вот такие парадоксы: в консервативных газетах, таких, как "Советская Россия" и "Правда", нас обвиняли в сотрудничестве с ЦРУ, а в так называемых Либеральных – "Голосе" и "Сегодня" – в сотрудничестве с КГБ. Понятно, что источник здесь один и тот же.

Наконец, участников наших конференций – ученых, бывших сотрудников МВД и КГБ от капитана до генерала, просто-напросто запугивали, добиваясь того, чтобы они не участвовали в работе наших конференций. Интересно, что за три дня до нашей октябрьской конференции Министерством безопасности была запланирована конференция под тем же названием. На этой неделе служба контрразведки провела заседание под таким же названием, что и у нас. Правда, на прошлую конференцию они приглашали и нас, и представителей общественности, а на последнюю – уже нет. Мы не сомневаемся, что разгром офиса в издательстве "Знак-СП", захват материалов конференций, подготовленных к печати, бюллетеней, выпущенных и подготовленных нами, (10) совершался с помощью служб безопасности или по их инициативе. Однако, несмотря на это, несмотря на грабеж и пропажу дискет с материалами в новом офисе, мы занимаемся и будем продолжать заниматься издательской деятельностью. Здесь вы можете ознакомиться с последними номерами нашего бюллетеня "Государственная безопасность и демократия". Кстати, оказывается, грабят не только нас – ограблен офис Станислава Левченко в Сан-Франциско.

Подозрительно выглядит и грабеж в нашем новом маленьком офисе, случившийся пару недель назад. У нас нет прямых доказательств, однако то, что грабители прихватили дискеты, которые нельзя продать, и оставили телефакс, который продать можно, показывает, что их интересовала информация, а не имущество.

Из сказанного ясно, в каких трудных условиях мы работаем. Но эта работа необходима. Участие в нашей конференции Кейт Мартин, которая сделала очень много в этой области в, США, подтверждает это.

Рассматривая службу безопасности в более широком смысле, а именно как единство людей и организаций, связанных общим типом мышления, общим типом отношения к процессам, происходящим в нашем обществе, приходится признать, что ее влияние в стране возросло, а не уменьшилось. Это отразилось и в событиях 3–4 октября 1993 года, и в ходе и итогах выборной кампании, и во многом другом.

П. НИКУЛИН
Федеральная служба контрразведки:

между прошлым и будущим
Хочу сразу предупредить, что буду выражать свою точку зрения, не претендуя на обобщения. У меня есть кое-какая информация, которая, на мой взгляд, представляет значительный интерес. Если разведка – это вторая древнейшая профессия, то, видимо, контрразведку можно назвать третьей. И отсюда, как мне кажется, неослабевающий общественный (11) интерес к проблеме, которой мы занимаемся, тем более в наше сложное время.

Особенности условий деятельности Федеральной службы контрразведки – это переходный период становления новой государственности России, когда решаются задачи по минимизации экономических и социальных последствий разрушения Советского Союза. В политическом сознании руководства страны, на мой взгляд, произошло изменение фундаментальных представлений о целях, средствах и ресурсах обеспечения национальной безопасности. Видимо, здесь обозначилась ориентация на приоритет общечеловеческих ценностей и стремление к интеграции России в структуры мировой цивилизации. Можно сказать, что мы находимся на середине исторического перехода от концепции баланса сил к концепции баланса интересов – во внешнеполитической сфере и от концепции политической бдительности к концепции национального согласия – во внутренней.

Обеспечение безопасности страны рассматривается сейчас как комплексная задача и решать ее надо политическими, экономическими, научно-техническими, а не только военными средствами. Однако в массовом сознании и даже в мышлении многих наших политических деятелей представление о содержании и формах обеспечения безопасности до сих пор носит поверхностный характер. С подачи В. Жириновского растет готовность государственного управления к возврату репрессивно-силовых методов разрешения многих конфликтных ситуаций, которыми чревата наша сегодняшняя жизнь. В этих условиях военно-технические параметры системы национальной безопасности могут вновь выйти на первое место.

Вслед за Андроповым, заявившим, что мы не знали общества, в котором живем, я бы добавил, что мы не знали и организации, в которой в свое время работали. Сейчас сфера нашего незнания сузилась, но не исчезла. Думаю, настало время объективного анализа, тем более что работники контрразведки вышли или выходят из бессрочного отпуска, куда их отправила неопределенность положения МБ-ФСК. Хотя и сегодня жизненно важные интересы России официально не определены и не закреплены в какой-либо доктрине или концепции национальной безопасности. В этих вопросах у нас были свои великие учителя, такие, как академик Ю. Рыжов или присутствующий здесь Владимир Рубанов, но пока в этой сфере что-то не видно их великих учеников. (12)

Сейчас трудно сказать, насколько в ФСК утвердился авторитет знания, а не авторитет власти. Однако, по моему мнению, люди лучше учреждения, и надо бороться за них.

Какие признаки или "родимые пятна" ФСК унаследовала от КГБ? Какие изменения произошли в органах безопасности, кроме "смены пола": если раньше был "комитет", то сейчас это – "служба". Боюсь, что здесь, как и в биологии, наследуются не сами признаки, а система их разнообразия.

На мой взгляд, ФСК унаследовала систему этих признаков, для искоренения которых потребуется как минимум генная инженерия, имеющая дело с последствиями, которые могут проявиться через три-пять лет. Я имею в виду унаследованный генералитет. Ведь только что проведенная аттестация отсеяла весьма незначительных представителей системы. Это во-первых.

Во-вторых, многие оперативные работники не понимают, что мы живем в эпоху становления информационной цивилизации, когда информацию ищут, исследуют, собирают практически все. Она стала насущным хлебом экономики. Причем эту информацию собирают легально. Я могу сослаться на одно из выступлений небезызвестного господина А. Черненко по телевидению. Он заявил, что "Россия находится в кольце иностранных спецслужб, все они действуют против нее, а кто в это не верит, тот либо враг, либо дурак…" Возражая ему в свое время на страницах журнала "Новое время", я писал о том, что, когда идет распад сверхдержавы, интерес мирового сообщества к России и СНГ, безусловно, достаточно высок, и связано это с контролем происходящих в них процессов. Например, в совместном заявлении Европейского научного фонда и Европейской академии наук было сказано: "Судя по печатным материалам и индивидуальным контактам, существует серьезная угроза возникновения нелегального рынка военного и атомного "ноу-хау" и компьютерных программ". К тому же Кодекс Международной торговой палаты предусматривает, что маркетинговые и социальные исследования проводятся в интересах любой компании, любого заинтересованного лица, и информаторы при этом остаются анонимными.

Когда наши славные органы сталкиваются с такими процессами, у них сразу возникает образ врага, и подобные действия и заявления предстают в заранее определенном свете.

Я думаю, что сейчас нужно рассматривать не столько вариант "противников", сколько вариант "конкурентов". (13) Конечно, есть недобросовестная конкуренция с ее методами промышленного шпионажа, но если в каждом коммерсанте видеть политического шпиона, то ФСК не хватит сил и средств с ними бороться. Заимствуя аналогию Бисмарка, можно сказать, что ЦРУ и ФСК должны быть как кит и слон. То есть у каждого из них должна быть своя ниша, а мы, представители гражданского общества, должны служить переводчиками и помогать им договариваться о совместных действиях. К тому же моделирование сегодня – это легальный способ воспроизводства наиболее ценных результатов в практике бизнеса.

Отсюда, думаю, должен последовать однозначный вывод: давно пора легализовать в сознании контрразведчиков информацию и интеллектуальную деятельность как всемирно признанную экономическую категорию. А потому необходима дальнейшая адаптация института секретности к рынку. По сути, режим секретности начинает в нашей стране свою вторую жизнь. И его возрождение должно пойти в контексте укрепления экономической безопасности России и переводе всего режима секретности на экономические рельсы.

А теперь позвольте мне кратко изложить отдельные параметры взаимоотношений КГБ и некоторых субъектов общественных отношений. Во-первых, мне хотелось бы начать с вопроса: "От какого наследства нам приходится отказываться?" Как ни обидно это для нас, бывших работников службы безопасности, но в Высшей школе КГБ висел лозунг, который гласил: "Чекисты – цепные псы революции". Не помню, чья там была подпись, Дзержинского или Менжинского, но такой афоризм был. Чекист был политическим бойцом партии. Помнится на записи телепередачи "Тема" я через В. Листьева задал вопрос начальнику контрразведки В. Зорину, какой афоризм актуален сегодня. Он не смог найти новое определение в форме афоризма. Однако отметил, что главное качество современного работника спецслужб – это законопослушность.

Но законопослушность может быть разной. Контрразведчик, выполняя любой приказ любого правительства, тоже будет законопослушным. Тем более что воспитание классовой ненависти ставилось во главу угла всего воспитания и обучения чекистов. Причем контрразведывательная, или чекистская, наука отличалась не столько предметом, сколько подходом, то есть презумпцией виновности, шпиономанией, подозрительностью, разбавленными значительной долей эклектизма и софизма. (14)

Поэтому вопрос об общественном контроле за программами обучения контрразведчиков мне кажется актуальным и важным. Сейчас программа во многом унаследована от прошлого. Насколько мне помнится, там есть и раздел "Профилактическая работа органов госбезопасности". Если раньше для этого была какая-то нормативно-правовая основа, главным образом борьба с идеологической диверсией, борьба, как говорили, за каждого советского человека, то сейчас эта тема практически зависла, и трудно сказать, какой она будет.

Во-вторых, несколько слов о КГБ и государстве. Если раньше к КГБ были претензии как к организации, имеющей статус органа государственного управления и законодательную инициативу, участвующей в формировании политического курса страны и осуществляющей самоконтроль, то и сейчас, как мы знаем из Положения о ФСК, речь о нем идет как об органе государственного управления.

Мне трудно прокомментировать, что имеют в виду, когда говорят об органе государственного управления. Но само образование ФСК шло после перестройки Министерства безопасности В. Баранниковым, который в свое время исходил не из принципа функций, а из принципа структуры. Причем были созданы совершенно надуманные и малопонятные структуры, такие, как "штаб" или "администрация" министра. Далее, нас уверяют, что произошло сокращение аппарата ведомства со 137 до 75 тысяч человек. Но ведь произошел распад Союза и, естественно, что численность органов безопасности должна была сократиться. Однако, как были три здания, набитых людьми, так они и остались. (В свое время даже ходил анекдот, что Андропов пришел к Брежневу и заявил: "Людей сажать некуда, надо новое здание строить…", и оно было построено.) Причем в число этих 75 тысяч (что отмечало и руководство ФСК) не входят работники научно-исследовательских, военно-медицинских подразделений и учреждений, персонал по эксплуатации, охране и обслуживанию служебных зданий и помещений. Мне хотелось бы услышать, на сколько процентов сокращен бюджет. Вот в рамках этого бюджета пусть набирают хоть тысячи, хоть миллионы сотрудников.

Неизвестно, сохранилась ли в бюджете статья 24, которая позволяла прятать деньги и содержать структуру КГБ вне лимита численности оперативного состава. Начальник управления контрразведывательных операций В. Зорин в интервью "Московскому комсомольцу" 2 марта 1994 г. сказал, что (15) главное в реформах государственной безопасности – это преобразование ее в спецслужбу, удаление из системы ФСК карательных и репрессивных функций. Он заявил: "Я считаю, что контрразведка возникает и присутствует там, где есть угроза безопасности России, где есть разведывательная деятельность". И здесь, конечно, возникает вопрос о КГБ и образе врага. Раньше существовало клише "усиливается и становится все более изощренной враждебная деятельность иностранных спецслужб и зарубежных антисоветских центров". Я работал в этой системе без малого 30 лет, и из года в год эта деятельность "усиливалась". В. Зорин подхватывает эту инициативу и далее развивает ее. Так, он утверждает, что широко используются нетрадиционные методы и источники в виде разного рода фирм, комиссий, фондов, в том числе информационных. По его мнению, из публикуемых анкет при хорошей обработке можно получить прекрасную разведывательную информацию, которую порой не добыть агентурным путем… Понимаете, когда такая мысль внушается контрразведчику как руководство к действию, рост шпиономании просто обеспечен. Если информацию можно получить легально, не добывая её агентурным путем, то что это за информация, что это за тайны?

Что касается методов деятельности, то здесь я не могу согласиться с Сергеем Ивановичем Григорьянцем, когда он говорит об использовании преступных методов. Сами по себе методы не могут быть преступными. Их нельзя вырывать из контекста деятельности, брать вне мотивов и целей субъекта. Ведь те же самые методы можно обратить и на благо.

Возвращаясь к нашему главному контрразведчику В. Зорину, я хочу сослаться на статью в "Известиях" от 11 марта 1994 г. под названием: "Качество продовольствия в России – вопрос национальной безопасности". В ней хвалят контрразведку за то, что она в 1993 году направила ряд информационных данных в различные инстанции. Правда, не говорится, какие это данные. Действительно, главным результатом в деятельности КГБ нередко считалась именно информация. Пошлют в ЦК, поставят галочку – и все довольны. Дело сделано. А каков результат, какова реакция, каковы последствия – это волновало уже гораздо меньше. Так вот, по словам В. Зорина и по свидетельству "Известий", была представлена информация о возможной поставке в Россию крупных партий свиных мясопродуктов из США, загрязненных радиоактивными (16) изотопами; о возможной поставке в Россию загрязненной сельхозпродукции из Турции; об обнаружении крупной партии, несколько миллионов банок, детских мясных консервов с повышенным содержанием токсических веществ и так далее. Причем отмечается, что наказать кого-либо за это, привлечь к ответственности крайне трудно, так как нет соответствующей правовой базы. Но, во-первых, я бы не согласился с утверждением, что такой базы нет. Существует еще Закон РСФСР о санитарно-эпидемиологическом благополучии населения, есть Закон Российской Федерации о защите прав потребителя, о сертификации продукции и услуг, о стандартизации, есть постановления Госстандарта России, Госсанэпидемнадзора и т.д. И, во-вторых, что самое главное: когда ФСК работает за Госсанэпидемнадзор, Госстандарт, за таможенные службы, кто в это время работает за ФСК?

В-третьих, хочу обратить ваше внимание на тему "КГБ и общество". Раньше существовала агентурная сеть, осуществлявшая контроль за обществом. Общество было врагом, и поэтому такой контроль был необходим. В Указе Президента от 21 декабря 1993 г. "О ликвидации МБ РФ" говорится, что система политического сыска законсервирована и легко может быть воссоздана, поэтому Министерство безопасности надо разрушить. Но, как уже говорилось, она законсервирована на "генном уровне" и разрушить ее в принципе едва ли удастся. В то же время сейчас мы наблюдаем развал агентурной работы, следствием чего являются и вооруженный терроризм, и национализм, и организованная преступность и так далее. Раньше, если солдат уходил из части с оружием – с пистолетом или автоматом, – всех поднимали "в ружье", и пока нарушитель не был найден, чрезвычайное положение не отменялось. Сейчас же, вы знаете, только в Москве чуть ли не каждый день гремят взрывы, гибнут люди. И в этом я усматриваю провал агентурной работы и в Министерстве безопасности, и в Министерстве внутренних дел.

Вся сегодняшняя судебно-уголовная практика такова, что не позволяет эту работу активизировать. Например, нескольких "воров в законе" или "авторитетов" отпустили под залог из-под следствия. Сразу во всех газетах поднимается шум. А если с ними устанавливают агентурные отношения? А если их "покупают"? И все это происходит на общем фоне беззакония, когда залог вообще не применяется, когда тюрьмы переполнены, а люди содержатся в скотских условиях, когда (17) нарушаются элементарные права человека. И на это не реагируют ни следствие, ни прокуратура, ни суды, ни общественность. В таких условиях очень сложно вести агентурную работу, а уж тем более ее совершенствовать. Скажем, вызывают внутрикамерного агента на беседу, а когда он возвращается в камеру и от него пахнет колбасой, которой накормил его следователь, все сокамерники это чувствуют и начинают подозревать, что он агент МВД или КГБ.

Мне кажется, что адаптация бывших сотрудников Госбезопасности в обществе идет трудно. Причем адаптация часто понимается так: пришел бывший сотрудник безопасности на другую работу и ему стало хорошо в обществе. Думаю, главное в адаптации – это, то, когда обществу будет лучше, если на работу придет сотрудник безопасности и станет выполнять некие функции, потребность в которых испытывает наше общество.

Полагаю, что нельзя допускать, чтобы создаваемые ветеранами Госбезопасности фонды, клубы, ассоциации и иные объединения превращались в некое подобие параллельных структур государства, ориентированных на "укрепление духа" (как было записано в документах одной последней конференции) российской государственности и продолжение чекистских традиций. Я не знаю, правомерно ли бывшим контрразведчикам называть себя чекистами? Это имя несет на себе тяжкий, кровавый груз прошлого, и я призвал бы отказаться от него.

Объединения ветеранов госбезопасности должны быть структурами гражданского общества, основная цель которого защищать личность от произвола государства.

В-четвертых, я хочу коснуться вопроса "КГБ и личность". Раньше даже обыватель был для госбезопасности потенциальным врагом, проводником идеологической диверсии. Я уже упоминал, что Ю. Андропов сделал в свое время некий политический ход, когда в одном из докладов провозгласил главным объектом в борьбе с идеологической диверсией противника именно обывателя, являющегося ее главным проводником. Правда, Высшая школа КГБ выступила против «того тезиса и, проявив определенное гражданское мужество, добилась того, что Ю. Андропов отказался от этих слов. Тезис был дезавуирован и по всем органам и подразделениям КГБ был разослан второй вариант доклада, где этого тезиса не было. Спустя какое-то время был издан и третий вариант, (18) который вышел в открытой печати и есть в известном сборнике публикаций Ю. Андропова.

Сейчас в контрразведке, мне кажется, начинает признаваться усиление личностного начала в общественной жизни, но остается еще и претензия на определение и защиту "жизненно важных интересов личности". Так сказано в Законе о безопасности. То есть Совет безопасности должен определять жизненно важные интересы личности. И эта несуразица записана в законе. Чем скорее это абсурдное положение будет изъято из закона – тем лучше.

Если говорить в целом о взаимоотношениях КГБ и личности, то лучше всего это проследить на отношении ведомства к своим работникам – как к бывшим, так и к настоящим. Возьмем такой простой пример. У нас есть госпиталь, в котором висят "Правила поведения больного", состоящие из двух пунктов. В пункте первом сказано: "Больной обязан…", а в пункте втором – "Больному запрещается…". Так и во всем остальном. Хотя, конечно, сейчас мы не можем не надеяться на то, что присутствие в окружении Президента таких людей, как Батурин и Рубанов, и должно наконец сломать эту тенденцию.

И наконец, в-пятых, речь пойдёт о КГБ и экономике. Раньше существовала экономическая контрразведка, целью которой было содействие чекистскими силами и средствами экономической безопасности страны. В то же время в стране насаждался культ секретности, ущерб от которого составлял 30-40 миллиардов рублей в год в ценах 1990 года. Сейчас тоже создана экономическая контрразведка. И в то же самое время ФСК не отказывается от попыток контролировать режим секретности, что вызывает сегодня главное опасение – неужели наша информационная цивилизация будет строиться под контролем КГБ? Если взять нынешнее Положение о ФСК, там сказано следующее: "ФСК является центральным органом федеральной государственной власти, осуществляет руководство деятельностью подведомственных ей органов контрразведки – предприятий, учреждений, организаций, воинских частей, учебных заведений, а также ведет работу по выявлению, предупреждению и пресечению разведывательно-подрывной деятельности иностранных спецслужб и организаций, противоправных посягательств на конституционный строй и суверенитет" и т.п. Обратите внимание: главное – в разделе "а также", а на первом месте стоит то, что это "орган", что он (19) "руководит" и уж потом занимается борьбой со спецслужбами и прочее. Может быть, это мелочь, возможно, я придираюсь, но мне кажется, что в Положении о ФСК не видно следов экспертизы ни в Госдуме, ни в Совете безопасности, ни в Минюсте, не чувствуется никакой серьезной научной проработки.

Знают ли работники ФСК Положение о государственной службе? Согласно этому положению (Указ Президента от 22 декабря 1993 г.) работник несет личную ответственность за правомерность своих действий и при получении распоряжения для исполнения обязан оценить его с точки зрения соответствия закону и государственным интересам. Иными словами государственный служащий, получив для исполнения распоряжение, вызывающее у него хоть малейшее сомнение относительно его правомерности, обязан незамедлительно сообщить об этом в письменном виде как своему непосредственному руководителю, так и руководителю, давшему это распоряжение. К сожалению, этот момент полностью обойден в Положении о ФСК. А ведь именно чувство индивидуальной ответственности, в какой бы трудной ситуации ни оказался человек, предохранит его и общество от преступления. Есть ли у нашего общества гарантии на этот счет? На сегодня этот вопрос остается риторическим.

Офицеры КГБ и МБ не пошли на штурм Белого дома, за что поплатились: и "Альфа" наказана, и "Вымпел" расформирован. Но я уверен: офицеры не пошли, а прапорщики же могут пойти. А их только в Москве около 12 тысяч человек… Просто в свое время В. Крючков сделал ставку не на ту силу. Прапорщики и офицеры – это люди из разных ценностных миров, которые говорят на разных языках.

Надо сказать, что нынешний Закон о государственной тайне, над которым в свое время наш институт начинал работать и который в конечном счете был принят Верховным Советом, был компромиссным. Приведу только один пример. Вместо пяти-шести министерств, которые наделялись правом первоначального засекречивания, сейчас, если не ошибаюсь, их порядка тридцати или более. Это значит, что тотальность засекречивания может возродиться в любой момент.

Я хотел бы указать еще на один любопытный момент из Положения о ФСК. Речь идет о том, что ФСК, контролируя режим секретности, может заниматься и коммерческой тайной. Цитирую: "…участвует в разработке и реализации мер по (20) защите государственной тайны, определяет основные направления деятельности органов контрразведки в этой сфере, осуществляет контроль за обеспечением сохранности государственной тайны в министерствах и ведомствах, на предприятиях, в учреждениях, организациях, – и далее обратите внимание, – в органах общественных объединений и оказывает им содействие по разработке мер по защите коммерческой тайны". Я не говорю уже о том, что о безопасности не сказано ни слова, как и об ответственности этих органов. Но право контроля, особенно в общественных организациях – это стоит многого. Любой из вас скажет: а у нас в организации нет гостайны. А я вам скажу, что пришлют по линии гражданской обороны какую-нибудь инструкцию – и вот у вас гостайна, а значит должен быть и госрежим. К вам придет проверяющий, с вас начнут брать подписку и т.д., а иначе вас просто закроют. Между прочим, на этот счет Московской регистрационной палате дано строгое указание о внесении в устав каждой организации Положения об условиях гражданской обороны.

Поэтому пока приходится говорить о том, что тотальная секретность пытается остаться на уровне государственной политики, и на это нам необходимо обратить самое серьезное внимание.

Наконец, КГБ и средства массовой информации. Я думаю, что при исследовании имиджа КГБ и ФСК, чем занимаются и должны заниматься средства массовой информации, основным, на мой взгляд, должен быть принцип "не навреди". Надо смотреть не только друг за другом, но и иметь панорамное зрение – оглядываться вокруг и действовать вместе и согласованно. Даже лучшие наши публицисты допускают здесь перехлесты как в ту, так и в другую сторону. Мне кажется, что нужно научиться видеть реальную угрозу национальной безопасности. Четвертая власть – средства массовой информации – должны требовать от спецслужб борьбы с этими реальными угрозами и одновременно помогать им в этой борьбе.

В заключение я хотел бы сказать, что и служба контрразведки в мгновение ока может стать (в том числе путем бездействия) тем троянским конем, в котором наше прошлое намертво въедет в наше будущее. Или же ее действительное реформирование поможет нам порвать с этим прошлым навсегда.

И наконец, последнее. Из достоверных источников мне стало известно, что многотомное дело оперативной (21) разработки на Д. Сахарова цело. Уверен, что Н. Галушко об этом знает. Но не могу утверждать, что это известно С. Степашину. В. Бикатин точно не знал – его просто обманывали. Сейчас маловероятно, чтобы кто-то дал команду сжечь это дело, однако почистить его могут. "Ретроспективный анализ" в инструментарии КГБ всегда был в ходу.
  1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   33

Похожие:

Законодательство iconТемы основных изменений по федеральному законодательству: налоговое...
Федеральный закон от 29 декабря 2014 года №477-фз «О внесении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации»

Законодательство iconЗаконодательство 5 законодательство воронежской области 11
О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской...

Законодательство iconИспанское законодательство о спорте
Соловьев А. А., Понкин И. В. Испанское законодательство о спорте / Комиссия по спортивному праву Ассоциации юристов России. – М.,...

Законодательство iconУправление правового и кадрового обеспечения
Трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы трудового права (далее – трудовое законодательство)...

Законодательство iconПромежуточная аттестация (зачет) -1 час Вопросы для проведения зачета:...
Вопрос Законодательство, устанавливающее ответственность за нарушения в сфере дорожного движения

Законодательство iconЗаконодательство в сфере туризма
Модуль Законодательство в сфере туризма. Туроператорская и турагентская деятельность

Законодательство iconСтатья Законодательство Российской Федерации о донорстве органов...
Статья Законодательство Российской Федерации о донорстве органов и их трансплантации

Законодательство iconО. А. Яковлева Судебная защита
«Имеем право знать, чтобы жить» мы подробно изучили законодательство, гарантирующее право граждан России на получение информации,...

Законодательство iconЗаконодательство о налогах и сборах и иные нормативные правовые акты о налогах и сборах
Статья Законодательство Российской Федерации о налогах и сборах, законодательство субъектов Российской Федерации о налогах и сборах,...

Законодательство iconЗаконодательство о налогах и сборах и иные нормативные правовые акты о налогах и сборах
Статья Законодательство Российской Федерации о налогах и сборах, законодательство субъектов Российской Федерации о налогах и сборах,...

Вы можете разместить ссылку на наш сайт:


Все бланки и формы на filling-form.ru




При копировании материала укажите ссылку © 2019
контакты
filling-form.ru

Поиск