Утвердить в первом чтении исполнение бюджета Фонда социального страхования России за 2005 год
Скачать 1.52 Mb.
|
Лекарство от фальши («Итоги» № 40/06) Алла Астахова "Уже в следующем году мы разберемся с подделками лекарств. Может, будут какие-то отдельные случаи, но в целом мы вопрос закроем", - уверен руководитель Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития Рамил Хабриев. Мы уже писали о том, что на российском фармацевтическом рынке неспокойно и зреют перемены. В начале сентября Россия присоединилась к Европейской фармакопее, так что "континентальные" нормы контроля и качества лекарств теперь наши. Что принесет нам фармацевтический "шаг в Европу"? Кто-то боится передела рынка, где мелкие игроки уступят место крупным корпорациям. Кто-то надеется, что сбудутся чаяния российских пациентов, которые хотели бы быть уверенными, что качественная таблетка, купленная в аптеке, не является подделкой и не принесет вреда... Вместе с руководителем Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения и социального развития Рамилом Хабриевым "Итоги" прошлись по больным вопросам качества и безопасности лекарств. - Рамил Усманович, признайтесь: сами лично страдали от подделок, сталкивались с некачественными лекарствами? - Пожалуй, нет. Например, из-за проблем с давлением я принимаю бета-блокаторы уже лет двадцать. Каких только атенололов я не покупал в аптеках за это время! Может, я не улавливал какие-то нюансы, но, по-моему, в целом они действовали одинаково. Ну а по работе, естественно, я видел довольно много фальсифицированных и некачественных препаратов. Первый фальсификат мы обнаружили в 1998 году. Помню, у нас был неприятный разговор с помощницей тогдашнего вице-премьера Матвиенко - нас упрекали в том, что мы поднимаем эту тему в преддверии выборов. Сейчас острота вопроса всем понятна. Но у меня все равно свой взгляд на эти вещи. Например, я считаю, что переносить обсуждение этой темы на обывательский уровень неправильно. Что толку призывать население не покупать поддельные лекарства? Ведь это не пиратские диски или джинсы. Человек по своей воле никогда не предпочтет более дешевый, но менее качественный препарат, рискуя здоровьем. Да и как он в данном случае самостоятельно оценит качество? Бороться с подделками лекарств должно государство, прежде всего с помощью законов и жестких мер. - Но в России до сих пор нет закона, устанавливающего ответственность за производство фальсифицированных лекарств, такого, как во многих других странах. Кто-то лоббирует его отсутствие? - Если честно, назвать не могу. Может, Дума не считает это важной темой. Ведь законотворчество идет, но до этой проблемы у депутатов не доходили руки. Впрочем, сейчас нам удалось предусмотреть наказание за фальсификацию в новом постановлении правительства о лицензировании производства лекарственных средств и фармдеятельности. Если подделки находят в оптовой или розничной сети, это влечет за собой отзыв лицензии у торговой организации. В Европе подобного механизма не существует, но у нас он, надеюсь, заработает. - А если сравнить Россию и Европу по количеству подделок лекарств? - По объему фальсифицированной продукции мы примерно на одном уровне. Ведь основной вброс подделок на наш рынок происходит за счет ввоза извне. Правда, был у нас один деятель, который мог на очень высоком уровне фальсифицировать лекарства практически любого западного производителя. Сейчас ему не до подделок - на него заведено уголовное дело. Но обычно в наших условиях трудно воспроизвести тот уровень состава лекарств и полиграфии, который мы видим у современных фальсификатов. Кстати, законодательство европейских стран по части проверки лекарственных средств из торговой сети либеральнее, чем наше. Мы более жестко проверяем препараты, поступившие в продажу. Конечно, проверки торговой сети для нас вынужденная мера, ведь в западных странах есть четкие регламенты самого производства. Существуют так называемые стандарты GMP (good manufacturing practice. - "Итоги"), без соблюдения которых в цивилизованных странах просто нельзя работать. У нас же большинство предприятий сегодня устарело и не дошло до стандартов GMP. Поэтому как в наших условиях проверить качество лекарства? Исходя из данных, полученных на производстве? Но при этом мы не можем гарантировать, что следующая партия препарата по своим качествам будет точно такой же, ведь предприятия-то старые. Вот и приходится делать выемки из торговой сети. Однако когда идут вбросы подделок, такие проверки позволяют выловить фальсификат. - Как бы то ни было, присоединяясь к европейской фармакопее, Россия должна будет привести собственные нормы в соответствие с международными. Как это сделать, если предприятия к этому не готовы? - Требования европейской фармакопеи диктуют параметры качества, которые мы задаем производителю. Выход здесь только один: переходить на GMP. И в ближайшее время мы постепенно уйдем от производств, которые не соответствуют современным требованиям. Кстати, сегодня уже существуют отдельные лекарственные формы, при производстве которых есть возможность полностью отказаться от услуг устаревших предприятий, отдав преимущество только тем, что соблюдают требования GMP. Мощности это позволяют: есть и новые заводы, и те старые, что успели модернизироваться. - А не приведет ли ужесточение требований к переделу рынка, потому что с него будут вытеснены мелкие игроки? Многие считают, что это проторит путь на наш рынок иностранным фармацевтическим корпорациям. - Я тоже бывший директор крупного фармацевтического концерна, но мы здесь поставлены не для того, чтобы соблюдать интересы фармацевтических предприятий или ставить их во главу угла. Наша цель - обеспечить население качественными препаратами. Впрочем, я считаю, что мелкий игрок тоже может найти на рынке свою нишу. Допустим, у него разработан эффективный препарат, но нет условий для производства в условиях GMP. Что мешает ему заключить контракт с предприятием, имеющим такие мощности? Постановление о лицензировании производства лекарственных средств это предусматривает. Конечно, этот шаг нам дался непросто. Но мы в ближайшее время пойдем на такие меры: сначала объявим, что с такого-то срока не будем регистрировать новые препараты у предприятий, которые не перешли на GMP, потом, условно говоря, через год, перестанем продлевать лицензии на производства, не соответствующие GMP. За это время заводы должны будут или модернизироваться, или заключить контракт с другими предприятиями. Безусловно, мы понимаем, что, если у России не будет собственной фарминдустрии, мы останемся зависимы навсегда, поэтому все делаем с оглядкой на то, чтобы наши производители лекарств подтянулись. Но переходить на GMP надо - мы уже неоднократно ставили сроки, и президент давал соответствующее поручение Роспрому. - Известно, что большинство фальсифицированных препаратов в России отнюдь не "пустышки" из мела, а дженерики, которые выдаются за оригинальные препараты. Российская фармацевтическая промышленность сейчас тоже существует в основном за счет дженериков. Нет ли тут связи? - Если дженерик произведен легально, под собственным названием и после истечения срока патентной защиты, то это, конечно, не фальсификат. Другое дело, если на упаковке подделано имя производителя и дженерик выдается за оригинальный препарат. Cамый легкий способ обогатиться - нажиться на чужой интеллектуальной собственности за счет разницы между реальными расходами на производство лекарства и стоимостью бренда. Значительная часть фальсификатов сейчас в России именно такая, они составляют до 90 процентов всех подделок. Но я бы не связывал эту ситуацию с преобладанием дженериков на рынке. Второе как раз неплохо. Скажу больше: многие западные страны хотели бы расширить долю дженериковых препаратов у себя на рынке, но их сложно продвигать, потому что имеются мощные лобби производителей более дорогих оригинальных препаратов. А вот у нас пока нет этой проблемы. - Но ведь качество дженериков часто оставляет желать лучшего. - При регистрации мы проводим достаточно объективную оценку качества дженерика, его биоэквивалентности, сравниваем их с качествами бренда. Но часто бывает, что уже по ходу реализации фирма меняет поставщика субстанции. Меняется субстанция, могут меняться некоторые свойства препарата. Для того и нужны проводимые нами выборочные проверки в торговой сети, чтобы убедиться, что препарат, уже несколько лет существующий на рынке, соответствует лекарству, которое мы в свое время зарегистрировали. - Так в чем же проблема? Значит, плохо проверяете? - Проблема в том, что в России регистрируется огромное количество дженериков одного и того же препарата. У нас нет законодательной нормы, которая установила бы предел, существующий во многих странах: три-четыре дженерика. Я думаю, целесообразно было бы такое ограничение ввести. Конечно, можно эффективно контролировать качество, например, пяти дженериков одного препарата. В том, чтобы доводить их количество до 20 или даже 100, честно говоря, особого смысла не вижу. - Не страшно перекраивать рынок таким образом? - Чтобы перекраивать, нужен закон. А сейчас я проиграю любой суд, отказавшись регистрировать какой-нибудь сто пятый дженерик диклофенака, если нам принесут данные всех экспертиз. В свое время мы предлагали в качестве механизма по ограничению количества дженериков ввести ранжир цен. То есть регистрировать дженериковые препараты только в том случае, если фирмы соглашаются поставлять их по ценам, не превышающим стоимость уже зарегистрированных. К сожалению, не сложилось - этого механизма у нас нет до сих пор. - Растет не только количество дженериков. Благодаря нацпроектам лекарств в России стало больше - вырос объем закупок. Это влияет на контроль качества? - Рынок действительно вырос. Только в 2005 году на 37 процентов по сравнению с предыдущим годом, в основном за счет программы дополнительного лекарственного обеспечения (ДЛО). Однако в этой программе проблем с контролем качества у нас не возникло, потому что там удается отследить четкую схему передвижения препаратов. Вот производитель, вот национальный дистрибьютор, вот аптека, которая напрямую обеспечивается национальным дистрибьютором. Что касается закупок в рамках национального проекта, то здесь значительно вырос объем препаратов для лечения СПИДа. Но качество лекарств в этом случае тоже не представляет проблемы. Во-первых, тут не используются дженерики, Россия закупает оригинальные препараты известных производителей. Во-вторых, схема движения лекарств прозрачна - мы знаем, откуда и куда эти препараты идут напрямую. Увеличение объема лекарств само по себе не страшно. Фальсификаты появляются в мутной воде, когда многочисленные посредники делают накрутки и на каком-то этапе вбрасывают в сеть подделки. - А если, как предлагает Михаил Зурабов, в России по примеру многих европейских стран введут лекарственное страхование? - Ничего особенно трудного в системе лекарственного страхования нет. С точки зрения ценообразования и логистики это то же дополнительное лекарственное обеспечение, только расширенное на другие категории населения. Я отношусь к этой идее очень хорошо. Во-первых, чем больше народа включат в эту программу, тем более устойчивой она будет. Ведь сегодня в систему ДЛО по определению входят только самые больные люди. Поэтому и затраты на медикаменты велики, поэтому и проблемы с финансированием возникли. Система лекарственного страхования, в которую входят люди с разным состоянием здоровья, была бы более надежной. Это вам объяснит любой медицинский страховщик. Второе мое соображение касается контроля качества и безопасности. Страховые лекарственные схемы помогают обеспечивать прозрачность движения препаратов. И это уменьшает риск фальсификации. - По данным ВОЗ, больше половины случаев вреда от лекарств связаны с тем, что врачи плохо знают их свойства. Собираетесь что-то делать в этом отношении? - Конечно. При всей остроте вопроса с фальсификатами мы реально осознаем угрозу и знаем, как с ней бороться. Уверяю вас, уже в следующем году мы разберемся с подделками лекарств. Может, будут какие-то отдельные случаи, но в целом мы вопрос закроем. Та проблема, о которой вы упомянули, гораздо сложнее. До недавнего времени у нас не было возможности взяться за нее, ведь речь идет о врачах первичного звена - это медицина муниципального подчинения. Только теперь, когда в эту сферу пошли федеральные надбавки, у нас появилась возможность спросить с врачей, соответствуют ли они должному уровню. Сейчас мы завершаем работу по подготовке тестов для аттестации терапевтов в поликлиниках. К сожалению, у нас есть единственный механизм, позволяющий провести подобную аттестацию, - только тот, что прописан в законе о лекарственных средствах. Со следующего года мы его запустим. - Может, следует начать не с требований, а с информации? Например, опубликовать открытую базу данных по всем препаратам. Если конкретный дженерик недотягивает до оригинала, не лучше ли честно сообщить об этом врачу, чтобы он мог прописать больному не одну таблетку, а две? - По такому пути мы точно не пойдем. Ну подумайте, что получится. Согласен: к примеру, сегодня лекарство определенного производителя при определенном качестве субстанции лучше давать в полуторной дозе. Но что будет, если завтра фирма поменяет субстанцию на более качественную? Передозировка. Давайте лучше исходить из того, что у нас будет проводиться работа по сокращению зарегистрированных дженериков, я это обещаю. И мы станем более тщательно отслеживать в торговой сети каждый препарат. - Недавно спикер Госдумы сказал, что знает, как это сделать: он предложил в обязательном порядке использовать для лекарств технологии защиты от подделок. Как вы относитесь к тому, чтобы снабдить таблетки микрочипами? - Скажу положа руку на сердце: идея снабдить таблетки микрочипами не является моей заветной мечтой. То, что можно какими-то средствами защитить упаковку лекарства, вполне очевидная вещь. Фирмы постоянно предпринимают попытки такой защиты, но обычно фальсификаторы успешно копируют и голограммы, и защитные марки. Мы не раз говорили бизнесу: если хотите действовать в этом направлении, создайте единую систему защиты, чтобы мы с помощью сканирующих устройств могли все отслеживать. Но если каждый будет придумывать свою марку и для нее свой собственный идентификатор, то мы не сможем ничем помочь. В целом же я не считаю, что это самый эффективный способ бороться с подделками. Лучше подумать о прозрачности схем движения лекарств и о неотвратимости наказания за фальсификацию. Но если законодатели примут такую норму, мы будем настаивать на том, чтобы сроки введения новшества были разумными. Ведь перестроить производственный процесс очень сложно. Думаю, мы обязательно обсудим эту тему в рамках международной конференции "Европа против фальшивых лекарств", которая состоится в Москве в октябре этого года. Конечно, если делать систему защиты лекарств, она должна быть максимально универсальной. Чтобы те виды защиты, которые есть в Европе, можно было применить и у нас. Профессиональные медики и «босоногие доктора» В Ямале используются все средства, чтобы северяне получали качественное медицинское обслуживание («Российская газета» 03.10.2006) Надежда Носкова ...ССЫЛАЯСЬ НА МНОГОЧИСЛЕННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ, МЕДИКИ НЕОПРОВЕРЖИМО ДОКАЗЫВАЮТ: НА СЕДЬМОЙ ГОД ПРОЖИВАНИЯ В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ ПРИПОЛЯРЬЯ И ЗАПОЛЯРЬЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ ОРГАНИЗМ ПОЛНОСТЬЮ МЕНЯЕТСЯ. И КАК БЫ ЧЕЛОВЕК НИ ЗАЩИЩАЛСЯ, ОН СТАНОВИТСЯ ЛИШЬ ЧАСТЬЮ ОГРОМНОГО ПРОСТРАНСТВА ПО ИМЕНИ АРКТИКА. Что же такого опасного хранят в себе высокие широты, если доктора их иначе как «зона экстремального проживания» и не называют? Перечислим. Жгучий холод, постоянный пронизывающий ветер. Сухой, бедный кислородом воздух. Перепады атмосферного давления и колебания геомагнитного поля. Полярный день — на Ямале он длится 68 суток, плюс — полярная ночь — 45 суток. Каждый отдельно взятый фактор несет в себе угрозу нормальному существованию человека, а все вместе — просто убойная сила! Как же на этих «неприветливых» землях реализуется один из национальных приоритетных проектов, призванный обеспечить населению доступное и качественное здравоохранение? Как выяснилось, совсем неплохо... Сегодня на территории Ямало-Ненецкого автономного округа действуют 72 государственных и муниципальных учреждения здравоохранения и 113 стационарных и разъездных (для тундровиков) фельдшерско-акушерских пунктов, в которых трудятся более двух тысяч врачей и свыше шести тысяч медсестер. Кроме того, Ямал является одной из немногих территорий, где работают так называемые «босоногие доктора». Это санинструкторы из числа коренных малочисленных народов Крайнего Севера. Они в свое время прошли обучение у ямальских врачей и специалистов, представляющих всемирную организацию «Врачи мира». Безусловно, они не станут делать сложную операцию, но грамотно остановить кровотечение, наложить шину на перелом, сбить температуру у ребенка и оперативно, пользуясь выданными им рациями, вызвать врачей-профессионалов — это их задача, с которой «босоногие доктора» прекрасно справляются. Кстати, кадрового дефицита на ямальском Крайнем Севере практически нет. Острая нехватка профессионалов, наблюдавшаяся в разгар перестроечных реформ, усилиями чиновников, которые предложили людям квартиры и северную зарплату, была преодолена. В тундровые поселки и нефтегазовые города приехали доктора из Тюмени и Кургана, с Алтая и из Башкирии, посмотрели на все... и стали называть себя ямальцами. А посмотреть теперь есть на что. Принятая в регионе целевая программа строительства первоочередных объектов здравоохранения в сельской местности, например, за десять последних лет обеспечила возведение 67 новых больниц, поликлиник и амбулаторий во всех муниципальных образованиях. Причем строили медицинские учреждения, как, кстати, и объекты образования, спорта и прочей «социалки», только в капитальном исполнении и по самым современным стандартам, что, в свою очередь, позволило установить в них лучшее диагностическое и лечебное оборудование. В нынешнем году на оснащение новостроек от здравоохранения из регионального бюджета было направлено свыше 500 миллионов рублей. Губернатор Ямала Юрий Неёлов по этому поводу настойчиво повторяет, что северяне, обеспечивающие самый высокий в стране ВРП на душу населения и один из самых больших процентов налоговых отчислений в федеральный бюджет, заслужили право жить достойно. На реализацию этого права работает еще одна мощная целевая программа «Охрана здоровья населения и профилактика социально значимых заболеваний в ЯНАО». Неотложные меры борьбы с туберкулезом, профилактика заболеваний, Анти-СПИД, «Здоровый ребенок» и другие направления точечно нацелены на устранение самых острых бед ямальского здравоохранения, а в комплексе способствуют тому, чтобы оно было доступным и качественным. Столь массированная атака отнюдь не сразу, но все же обеспечила положительные результаты в решении проблем социально значимых болезней, которые не замедлили сказаться на снижении показателей заболеваемости, смертности и, главное, в продлении сроков полноценной жизни. В частности, совсем недавно Ямал был в числе тех регионов, которые возглавляли печальную десятку лидеров по количеству заболевших туберкулезом. Четкая система работы противотуберкулезной службы, в которую кроме фтизиатрических отделений в районах и мощного противотуберкулезного диспансера в Салехарде входят и передвижные медицинские отряды, позволила не только значительно снизить показатели заболеваемости и распространенности палочки Коха, но и свести практически на нет уровень смертности. Вообще на этой территории идет настоящая битва с любыми инфекционными заболеваниями. И средств на эту священную войну не жалеют. Лишь за этот год и только в рамках нацпроекта от гепатита В, краснухи, полиомиелита и гриппа будут привиты более 180 тысяч человек, на что из окружного бюджета выделено свыше 12 миллионов рублей (кстати, всего на Ямале проживают немногим более 500 тысяч человек). Интенсивная вакцинопрофилактика не замедлила сказаться: в округе уже шесть лет не регистрируются случаи заболевания дифтерией и корью, по сравнению с 2000 годом заболеваемость коклюшем снизилась более чем на 90 процентов, краснухой — на 88, качественно стабилизирована ситуация с прочими «болячками». Борьбе с болезнями весьма способствуют и сохраненные в полном объеме государственные гарантии по лекарственному обеспечению населения. Аптеки округа за прошлый год, например, обслужили 260 тысяч льготных рецептов. За счет консолидированной казны ЯНАО пациенты ямальских клиник получили бесплатно или со льготами препаратов на сумму 96,7 миллиона рублей, причем 20 миллионов из них погасили стоимость лекарств, предназначенных федеральным льготникам. То же происходит и в очень важном направлении нацпроекта — оказание нуждающимся высокотехнологичной медицинской помощи. При использовании трех источников финансирования — федеральный центр, округ и программа «Сотрудничество», бюджет которой складывается из отчислений трех соседей — Тюменской области, Югры и Ямала, в течение 2005 года столь необходимую и очень дорогостоящую медпомощь получили более восьми тысяч ямальцев. Причем если за счет Федерации были пролечены 156 пациентов, то за счет округа — 576, а за счет общеобластной программы — 7504 человека. Но все же Ямал с его огромной территорией, в 1,5 раза превышающей Францию, с крайне скудным количеством жителей (сегодня на один квадратный километр ямальской земли приходится 0,6 человека) и крайне неразвитой транспортной инфраструктурой однозначно Край Земли. Кстати, слово «Ямал» так и переводится на русский с ненецкого. А потому здесь и медицинская помощь особая. На Ямале сегодня работают пять отделений санитарной авиации. На их оплату ежегодно расходуется более семи процентов от всего финансирования здравоохранения ЯНАО (за 2005 год — более 191 миллиона рублей). Но в этом случае не до экономии. Ведь за каждым из 1710 вызовов, выполненных в прошлом году, стоят человеческие жизни. Кроме кочевников в тундре, тайге и в горах работают нефтяники, газовики, геологи, и добраться до них в случае беды непросто. А впереди — промышленное освоение богатейших месторождений рудного и самоцветного сырья Полярного Урала, колоссальных запасов газа и нефти на полуострове Ямал, а значит — рассредоточение значительной части населения на новых труднодоступных территориях. В силу этого на Ямале решили укрепить техникой один из немногих адекватных для Арктики видов неотложной медицинской помощи в рамках нацпроекта, предусматривающего, в частности, оснащение лечебных учреждений автомобилями «скорой помощи». В этом году будут закуплены два вертолета Ми-8, адаптированные для нужд санитарной авиации. Сейчас ямальские власти настойчиво стучатся в двери федерального центра, пытаясь решить вопрос о дополнительных выплатах к зарплате медработникам санитарно-авиационной медицинской помощи. Все региональные программы, направленные на решение проблем здравоохранения округа, по сути, стали составными частями приоритетного национального проекта «Здоровье», реализуемого на территории Ямала. Здесь без проволочек провели всю организационную работу: разработали план реализации масштабного проекта, утвердили график его исполнения, тщательно определили потребности в медицинской технике и средствах вакцинопрофилактики, заканчивают работу по внедрению регистра участковых врачей и медсестер. Но и здесь у Ямала есть свои особенности. Так, 301 врач и 327 участковых медсестричек получили положенные денежные надбавки к зарплате из средств федерального бюджета вместе со всеми своими коллегами по всей России в феврале нынешнего года. Еще 560 работников скорой медпомощи и фельдшерско-акушерских пунктов стали получать прибавку к жалованию с 1 июля нынешнего года. Ямал к этому количеству прибавил 33 врача и 29 медсестер, которые работают на малокомплектных участках. Денежные выплаты последним производятся за счет средств окружного бюджета. Теперь ямальцы пытаются доказать, что деятельность сотрудников санавиации включает в себя всю специфику скорой помощи, а плюс к этому — полный экстрим полетов на «вертушках» в самые отдаленные уголки Ямала при самых тяжелых метеоусловиях. Видя настойчивость, с коей окружные власти небезуспешно пытаются превратить этот насквозь промороженный кусок земли в комфортную для проживания территорию, думается, что все у них получится... Как получилось считать главным направлением в социально-экономическом развитии региона инвестиции в человека. В силу чего всего за десять лет получилось увеличить (в сопоставимых ценах) финансирование здравоохранения в 15 (!) раз, а на реализацию приоритетного проекта только в этом году заложить 2,7 миллиарда рублей. Парадокс: противопоказанный докторами для проживания Ямал демонстрирует весьма приличные показатели здоровья населения. Средний возраст ямальцев сегодня немногим превышает 31 год, причем ожидаемая продолжительность жизни фиксируется на уровне 71,5, что почти на десять лет больше среднероссийского уровня. В прошлом году в округе родились около восьми тысяч ребятишек, то есть примерно 14 младенцев на тысячу населения (для сравнения, этот показатель по России составляет всего 9). Уровень смертности на Ямале в три раза ниже, чем по РФ и сопоставим с показателем европейским |
Похожие:
 | В соответствии с "Порядком по обеспечению в 2005 году инвалидов эндопротезами за счет средств федерального бюджета", подписанным... |  | «О внесении изменений в Приказ Фонда социального страхования Российской Федерации от 12 февраля 2010 г. N 19 «О внедрении защищенного... |
| Москва. 19 ноября. Интерфакс-афи госдума на заседании в пятницу приняла во втором чтении проект федерального бюджета на 2011 год... | | Заместитель председателя Фонда социального страхования РФ сергей Алещенко на Первом канале об электронных больничных |
| Направляем вам ежедневный обзор центральной российской прессы по социальной тематике | | Согласен с передачей в территориальный орган Фонда социального страхования Российской Федерации данных, указанных в заявлении |
| Постановлением Правительства Российской Федерации от 1 декабря 2005 года n 713, и учредительными документами (устав, положение) прошу... | | В соответствии с частями 3 и 4 статьи 6 Федерального закона "О бюджете Фонда социального страхования Российской Федерации на 2012... |
| Фонда социального страхования рф, территориальных органов Фонда социального страхования РФ и их должностных лиц, а также предоставлению... | | В соответствии с "Порядком по обеспечению в 2006 году инвалидов эндопротезами за счет средств федерального бюджета", подписанным... |