С разрешенной скоростью
(«Российская газета» 22.10.2009)
ВИТАЛИЙ ДЫМАРСКИЙ, ЖУРНАЛИСТ
Уход из зала заседаний Госдумы трех депутатских фракций, выразивших таким непривычным для нас способом свое недовольство ходом и результатами региональных выборов 11 октября, стал громом среди ясного неба отечественной политической практики. Возникает, правда, вопрос: что принципиально нового подарил очередной раунд электорального процесса? Почему вдруг три партии, записанные в оппозицию, публично возмутились процедурами, с которыми мирились на предыдущих выборах различного уровня?
Попробую предположить, что первопричина демарша кроется в непростительно невнимательном чтении программных документов верховной власти. Похоже, оппозиционеры почерпнули свою смелость в статье Дмитрия Медведева "Россия, вперед!", где президент, в частности, пообещал, что "политическая система будет обновляться и совершенствоваться в ходе свободного соревнования открытых политических объединений". Неужели те, кому по статусу положено досконально изучить и сделать настольным текст главы государства, не заметили маленького слова "будет". То есть - не сегодня, а в светлом будущем.
На эту нехитрую ошибку понимания указал на днях и первый замглавы кремлевской администрации Владислав Сурков, объяснивший членам Общественной палаты (а заодно - и всем нам), что "должна быть средняя скорость развития демократии", поскольку "мы все разные, кто-то может и не успеть".
С этим трудно не согласиться. Качество политической культуры в российском обществе тот же Сурков определил как "море нетерпимости". И это касается не только так называемой "несистемной" или "непримиримой" оппозиции, но и партии власти, которую ее лидер Владимир Путин призвал к сдержанности и корректности в диалоге с оппонентами. "Всегда есть люди, - заявил он, - которые критически относятся к тому, что делает власть, и поделом. Потому что власть действительно совершает часто очень много ошибок, а люди, которые во власти сидят, часто думают, что они здесь застряли навечно, и поэтому совершают двойные и тройные ошибки".
Так что вроде бы можно сказать вслед за Хрущевым: цели ясны, задачи поставлены - за работу, товарищи! И получается, что проблема модернизации политической системы заключена сегодня исключительно в темпах этой работы. Можно, повторю, согласиться с Владиславом Сурковым, настаивающим на терпении и "средней скорости демократизации". Но все же - хоть какой-то скорости (пусть и средней), а не около или ниже ноля. Дискуссия, развернувшаяся вокруг статьи Медведева, показывает, что люди согласны с заявленными в ней ориентирами, но хотят понять, по какой дороге и в каком ритме мы собираемся достичь их.
Во всяком случае, качество демократических институтов, на которое посетовал президент, вряд ли улучшилось после воскресного голосования, которое, по мнению Михаила Горбачева, не понаслышке знающего силу аппаратного сопротивления реформам, просто-напросто "дискредитировало политические институты".
Справедливости ради надо сказать, что такого рода дискредитацию следует записать на счет не только дефектных электоральных процедур, но и самих партий, которые, создается впечатление, застряли в развитии собственной структуры, внутренних механизмов, кадровой политики и других компонентов современной партии где-то далеко в советском прошлом.
И если, как пишет Дмитрий Медведев, политическая система России будет предельно открытой, гибкой и внутренне сложной, адекватной динамичной, прозрачной и многомерной социальной структуре, отвечать политической культуре свободных, обеспеченных, критически мыслящих, уверенных в себе людей, то, может, шаги в указанном направлении стоило бы начать с пересмотра принципов партийного строительства?
Пока же оно разворачивается по приснопамятному методу "строек века", когда крупные проекты сочиняются и просчитываются в едином для всех Госплане. Обществу же, не дозревшему до сознательного участия в демократических процедурах, отводится роль "добровольцев-энтузиастов", которых к очередным выборам сбивают в "стройотряды" по спускаемым сверху указаниям. Чтобы оценить эффективность такого метода, можно привести примеры предыдущих "партий власти", которые и партиями-то никогда не были, а являлись, по признанию самих создававших их политтехнологов, электоральными проектами, умиравшими, не достигнув даже совершеннолетия.
Как говаривал Черномырдин, что ни возьмемся строить, все КПСС получается. Никаких других примеров не знаем и, судя по всему, и знать не хотим.
Отсюда - взятая с потолка заданная минимальная численность партийных рядов, хотя для современных партий в условиях современной же демократии для привлечения избирателей разработка доходчивой и ясной программы куда важнее количества выданных партийных билетов. Отсюда же - переход к избирательной системе по партийным спискам, отрезающей от законодательной власти гражданское общество, интересы которого куда разнообразнее, чем "семипартийщина", отобранная во властных кабинетах. Отсюда - и процентный барьер прохождения в Госдуму и местные парламенты, который формирует не столько представительный орган власти, сколько канцелярию, ставящую на законопроекты входящие номера и печать. Опять же - по единственному известному образцу "приводных ремней", коими на протяжении десятилетий были и проф союзы, и Верховный Совет, и все, что принято называть гражданским обществом...
На этом фоне кажутся преждевременными разговоры о переходе к парламентской форме правления или хотя бы к отдельным ее элементам, позволяющим в большей степени контролировать и действия, и, главное, состав правительства. При нынешнем порядке формирования и функционирования Думы, при отсутствии реальной многопартийности, адекватной "многомерной социальной структуре", такого рода трансформации лишь создадут дополнительную декорацию отечественной версии демократии. И возложат на партию власти груз ответственности, под которым она может просто рухнуть, если не разделит его с другими партиями, в том числе оппозиционными, играющими незаменимую роль в современной политической системе.
Кстати говоря, наличие множества партий, рождающихся снизу, без прохождения через частокол бюрократических препон, в соответствии с разнообразием общественных интересов, избавленных от прохождения через бюрократические препоны, как раз и будет инструментом повышения политической культуры, той модернизации общественного сознания и личности, о которой говорил Сурков, и формирования "сложного человека", о чем написали в своей недавней статье в "РГ" культуролог Даниил Дондурей и режиссер Кирилл Серебренников. Потому что современный "сложный человек" не может быть не только вне культуры, но и вне политики, где прививается и выращивается такая непреходящая ценность, как свобода. Пусть и со средней скоростью. Если же стоять на месте, Россия просто пойдет назад.
Медведев прочитал Ходорковского
Экс-олигарх откликнулся на статью
президента «Россия, вперед!»
(«Комсомольская правда» 22.10.2009)
ЕЛЕНА КРИВЯКИНА
После призыва Дмитрия Медведева предлагать идеи по модернизации России (президент озвучил его в статье «Россия, вперед!») Кремль буквально завалили письмами. Пишут партийцы, студенты, ученые и даже обитатели СИЗО. Свои предложения Медведеву прислал и находящийся в заключении экс-бизнесмен Михаил Ходорковский. Как сообщила вчера пресс-секретарь президента Наталья Тимакова, глава государства это письмо прочитал. Что же в нем?
Ходорковский признается, что некоторые фрагменты статьи «Россия, вперед!» его «вполне устраивают»:
- Например, недвусмысленное признание, что никакая модернизация не может оправдывать огромные человеческие жертвы, приносимые на ее алтарь (примеры - Петр I, Сталин); достаточно верная констатация современного состояния российской экономики; прямое заявление, что коррумпированные чиновники и коррумпировавшие их бизнесмены будут против модернизации, так как паразитическая «экономика трубы» их полностью устраивает.
В конце Ходорковский предлагает задуматься над вопросом: кому по силам осуществить в России модернизацию? По мнению экс-бизнесмена, подобную задачу не стоит возлагать на бюрократию, олигархов и силовиков. Для этого необходим целый социальный слой (не менее 2 миллионов человек), полноценный модернизационный класс, основа которого - владельцы и менеджеры небольших частных компаний, ученые и инженеры. Этих людей Ходорковский называет «поколением М».
- Модернизаторами России могут быть люди только созидательного, а не паразитически-распределительного типа мышления. Если Медведев действительно хочет дать шанс таким - именно таким - людям, то модернизация может не обернуться профанацией. Но это значит также, что президента ждут очень сложные решения.
Радикалам становится тесно
на периферии политики
Статья Дмитрия Медведева внесла разброд
в лагерь внесистемной оппозиции
(«Независимая газета» 22.10.2009)
АЛЕКСАНДРА САМАРИНА
В ближайшую пятницу Марина Литвинович, соратница лидера Объединенного гражданского фронта Гарри Каспарова, может покинуть ряды ОГФ. Пресс-секретарь знаменитого шахматиста и непримиримого оппозиционера написала статью, где с одобрением отозвалась о произведении Дмитрия Медведева «Россия, вперед!» и призвала радикалов к поддержке модернизационных идей власти. Эксперты говорят об ошибках лидеров страны, так и не сумевших использовать потенциал внесистемной оппозиции.
«Значительная часть медведевских тезисов всегда была повесткой дня оппозиции, – напоминает Марина Литвинович. – Если оппозиция сейчас не изменится, застрянет в конфронтационной риторике и маргинальщине, то единственным реформатором у нас так и останется президент Медведев. И оппозиция упустит тот поезд, который уже отходит от перрона».
Напомним: Литвинович вместе с Каспаровым создавала ОГФ. В марте 2006 года была зверски избита. Отлежавшись, продолжила активную деятельность в рядах оппозиции. Многие соратники в ее искренности не сомневаются. «Это очень сильно отличается от того, что она говорила раньше, – сказал в интервью «НГ» один из лидеров «Солидарности», бывший яблочник Илья Яшин. – C другой стороны, я в отличие от многих радикально настроенных коллег не склонен обвинять ее в предательстве – иногда у людей меняются взгляды.
Я думаю, это как раз тот случай, когда человек несколько переосмыслил собственные идеи. Хотя, конечно, мне это сложно представить, чтобы она могла в 2005–2006 годах говорить что-то подобное. Но время течет, все изменяется».
Автор статьи уверена: президент, не имеющий в стране своего большинства, мог бы опереться на радикалов, если бы те пересмотрели свой взгляд на сотрудничество с властями. Идеи Литвинович произвели большое впечатление на радикалов. Писатель Эдуард Лимонов сообщил «НГ»: «Я стал бы прислушиваться к лицу такого ранга, как Медведев, только после нормализации политической обстановки в стране, после того как выпустили бы политических заключенных, отменили запрет на мою партию и ввели бы свободные выборы. Сегодня мы живем в условиях полицейского государства. Неприемлема никакая дискуссия с господином Медведевым».
Корреспондент поинтересовалась: не кажется ли собеседнику «НГ», что такого рода ультиматум власти уводит его с поля живой, реальной политики? «В реальной политике никто никогда со мной не встречался и ничего мне не предлагал, меня только сажали в тюрьму. Мои товарищи, свыше 180 человек, прошли через тюрьмы и лагеря. Девять – убиты. Сегодня нам опять отказали в разрешении выйти на Триумфальную площадь 31 октября... Власть не хочет поступиться и миллиметром. Какие могут быть с ней беседы?»
Любопытно, что представители внесистемной оппозиции не признают за собой греха радикализма. «Я не считаю оппозицию, к которой отношусь, радикальной, – говорит Яшин. – Мы не пускаем поезда под откос, не атакуем милиционеров».
В рассуждениях внесистемщиков много противоречий. С одной стороны, они считают нынешнюю власть нелегитимной, с другой – апеллируют к ней же, добиваясь послаблений по части свободы слова и собраний. Здесь коренится главная проблема радикалов: вытесненные с легальной площадки, они начинают говорить с властью на языке ультиматумов. Не понимая, что отсутствие реалистичности в требованиях («Выпустите сначала всех наших товарищей, а потом поговорим...») – априори делает их аутсайдерами, маргиналами. Думается, именно это обстоятельство начинает надоедать некоторым многолетним политическим игрокам на этом фланге. Впрочем, узнать мнение самой Литвинович вчера так и не удалось – ее телефон не отвечал. Что тоже, кстати, признак оппозиции маргинальной, далеко не всегда желающей общаться с прессой.
Поступок Литвинович несколько по-другому трактует председатель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева: «Этот опыт, возможно, поможет пересмотреть отношения между властью и так называемой внесистемной оппозицией, которые ни в какие ворота не лезут. Людей, высказывающих не совпадающие с официальным взглядом Кремля мнения, буквально травят... Я думаю, они (радикалы. – «НГ») устали сидеть в загончике. И совершенно справедливо хотели бы из него выбраться. Я была бы очень рада, если бы эту статью написала не Литвинович, а руководители этой части оппозиции. Потому что это был бы гораздо более серьезный шаг. Было бы гораздо эффективнее, если бы президент поговорил с Каспаровым, Касьяновым или Немцовым. Это нормальные, вменяемые люди. У них есть организационные способности, идеи, поэтому их выход на СМИ и вообще к реальной работе – это было бы очень большое приобретение для нашего общества. А вместо этого у нас все, как сумасшедшие, травят то Подрабинека, то Эллу Памфилову. Это создает очень нездоровую обстановку для такого закрытого общества, где истерически встречается каждый нюанс во мнении, не совпадающем с мнением власти... Это даже стыдно, потому что XXI век на дворе, они где-то в XVIII веке застряли».
Алексеева винит в случившемся не столько радикалов, сколько власти, «поскольку в отличие от тех, кто сидит в загоне, созданном для маргиналов, у Дмитрия Анатольевича Медведева есть возможность не только говорить, но и действовать»: «Пока я вижу только слова. Это не героизм – выступить со статьей. Сделайте что-нибудь!»
Член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров замечает: «Политическая оппозиция, которую Марина Литвинович призывает сплотиться, чтобы поддержать Медведева, как раз последовательно самим Медведевым и отодвигается все дальше и дальше на обочину... И после нынешних выборов мне кажется странным ее призыв поддержать Медведева в его отважном противостоянии с путинским большинством». По мнению эксперта, надежды Литвинович – утопия: «Движение, к сожалению, идет абсолютно в обратную сторону. Мы видим, как маргинализуется нынешняя лояльная и системная оппозиция и как на последних выборах был сделан шаг, чтобы из семи партий осталось четыре. Если вдруг даже кому-то из нынешней радикальной оппозиции пришло бы в голову сотрудничать с властью, то власти это абсолютно не нужно».
При этом, отмечает Николай Петров, «говорить о каком-то большом разладе в стане радикальной оппозиции тоже не приходится»: «Она влачит довольно жалкое существование. И политика власти в корне ошибочна. Вместо того чтобы отталкивать от себя лояльных людей, власти нужно было бы привлекать тех, от лица которых выступает Марина Литвинович. Но я не читаю этого желания в статье Медведева. Более того, я там читаю: в политическом плане у нас, может, не все замечательно, но ничего менять не надо, во всяком случае, быстро...» Это беда власти, подчеркивает собеседник «НГ», что люди, «такие как Володя Рыжков, которые могли бы быть очень полезны для нее, ей не нужны. Вместо этого ей нужны какие-то замшелые серые бюрократы – только потому, что они абсолютно молчаливы и абсолютно лояльны».
Толпу бизнесменов, рвущихся
к налоговикам, сдерживает ОМОН
(«Комсомольская правда» 22.10.2009)
ЕКАТЕРИНА ЛЕБЕДЕВА
Ровно три недели назад мы написали о диких очередях в 46-ю межрайонную налоговую инспекцию. Из-за того, что 1 января должны закончиться сроки перерегистрации фирм, люди часами простаивали там в очередях в надежде сдать документы (см. «КП» за 1 октября и наш сайт kp.ru). Вчера мы решили узнать, изменилось ли что-то за это время. Оказывается, еще как изменилось. Все стало еще хуже...
ПРОСКОЧИТЬ ЗА 8000 РУБЛЕЙ
У входа в 46-ю налоговую вечно тусуются с десяток промоутеров. Каждый пытается впихнуть вам рекламу какой-нибудь фирмы, которая поможет оформить выписки, ликвидировать компанию и предоставит еще кучу разных «налоговых» услуг. По привычке прохожу мимо, даже не глядя, как вдруг слышу:
- Поможем не стоять в очереди! - Женщина, раздающая листовки, кричит об этом, никого не стесняясь.
- Как это - не стоять? - тут же подбегаю к ней.
- Звоните Руслану. - Она всовывает мне в руку бумажку с номером телефона. - Он поможет. Цена вопроса - 3000 рублей.
- А меня остальные в очереди не убьют за то, что я мимо них пройду?
- Да вы что! Все законно. - Женщина говорит быстро и уверенно. - Руслан занимает очередь в 12 ночи, стоит, бедненький, до утра. Берет талончик с номером очереди одним из первых. По талону вы честно и проходите. До 9 утра точно успеете проскочить.
- А завтра можно пройти?
- Нет. - Дама разводит руками. - Руслан может взять только два талончика, чтобы не светиться. На завтра все места заняты. А вот послезавтра - пожалуйста.
- А нельзя побыстрее?
- Ладно, - соглашается «промоутер» и достает из внутреннего кармана другую бумажку. - Позвоните и обязательно скажите, что вы от Руслана. Тогда, возможно, прямо сегодня пройдете. Но это стоит уже 8000 рублей.
Как я выяснила позже, умников, которые продают места в очереди, в 46-й налоговой пруд пруди. Цены у всех разные и зависят от времени вашего прохода. Чем раньше хотите сдать бумаги - тем больше придется заплатить. Верхняя планка «входного билетика» - 10 тысяч рублей. Но судя по тому, в каких условиях приходится стоять по-честному, эти деньги кажутся мизерными.
«СТОИМ ВСЮ НОЧЬ»
А творится тут и впрямь что-то невероятное.
- Наше руководство думает над новой идеей, - балагурит со мной один из водителей маршруток, которая возит народ в налоговую от метро. - Мы хотим новую остановку нашим маршруткам назначить. Сейчас конечная - налоговая. А мы сделаем еще одну и назовем ее началом очереди.
Увы, шутка получилась грустная. В восемь утра, когда налоговая только открывается, хвост очереди уже тянется на десятки метров вдоль дороги.
- Потому что занимают очередь сразу после закрытия налоговой, то есть накануне, в 9 вечера, - разговорился со мной парень, который как раз и работает в одной из фирм, помогающих в регистрации. Парень представился Дмитрием. - Первым делом составляем списки тех, кто стоит. Каждые 30 минут перекличка. Если кого-то нет, сразу вычеркиваем. Вычеркнули 10 человек, пишем новые списки, без тех, кого вычеркнули. Чтобы они не вернулись и не просились в очередь снова.
В итоге к семи утра после такого ночного стояния в очереди набирается человек 50, к восьми - около 90. Но после открытия входных дверей люди... берут ворота штурмом, пытаясь пролезть без очереди.
- Побеждает тот, кто наглее и сильнее, - говорит Дмитрий. - Их не волнует, что я стоял всю ночь. Они просто отпихивают меня и лезут.
Доходит до драк и увечий. К примеру, на днях одна женщина упала, а народ безжалостно шел прямо по ней. У бедняги теперь перелом пальца руки, который ей кто-то отдавил.
Руководство налоговой, чтобы сдерживать толпу, подключило омоновцев. Крепкие парни дежурят на входе с 7 утра. Пускают строго по пять человек. Так они, по идее, хоть как-то дисциплинируют народ.
- Но беда в том, что они стали пускать только тех, у кого заполненные документы, - говорит Андрей Кудрявцев, курьер строительной фирмы. - А вчера у меня были с собой одни доверенности на получение готовых бумаг. Так омоновец увидел их, не разобрался что к чему, разорвал их и не пустил меня! Пришлось ехать в офис, брать новые доверенности...
«ДО ВАС ВСЕ РАВНО КОНДИЦИОНЕР НЕ ДОХОДИТ»
Но несмотря на все эти беды, очередь на улице отличает один существенный плюс - свежий воздух. Потому что в помещении его практически нет. Голова начинает кружиться уже минут через пять пребывания там. Я увидела ручку кондиционера и попыталась его включить.
- Зря стараешься, - засмеялись две женщины, которые вытирали пот шарфами. - Мы уже пробовали включать, но приходит сотрудник налоговой и вырубает!
- ?!
- Кондиционер повесили только над работниками налоговой. Вот они и говорят, что им холодно, а до нас все равно не доходит.
Внутри душно и негде сесть. И очень много народу.
- Вы 654-й? - спрашивает одна женщина у другой. - Вам повезло, я 1500-я.
Конечно, дело не в 46-й налоговой. Здешние сотрудники явно стараются. Пашут они с 8 утра до 9 вечера, без обеда и без субботнего выходного дня. За час успевают принять человек по 80 - 90. Да и электронная очередь неплохо организует всю эту многотысячную толпу. То есть 46-я явно делает все возможное. Вот только этого недостаточно. По идее, таких «46-х налоговых» в Москве с ее тысячами фирм и организаций нужно как минимум раз в пять больше. Почему никто не подумал об этом даже тогда, когда в начале октября здесь появились очереди?
Вот обо всем этом я успела подумать, пока покупала кофе в аппарате в 46-й налоговой. К нему тут, кстати, тоже очередь...
А В ЭТО ВРЕМЯ
Управление ФНС по г. Москве распространило официальное сообщение: «Из поправок в закон не следует, что после 1 января общества с ограниченной ответственностью не вправе продолжить свою работу и внести изменения в устав... Регистрация изменений будет осуществляться и после 1 января 2010 года».
ВНИМАНИЕ!
Документы можно отправить по почте.
В налоговых органах советуют не паниковать.
Во-первых, заявление можно отправлять в налоговую ценным письмом с описью вложения (адрес: Москва, Походный пр-д, вл. 3, корп. 1). Проблема лишь в том, что документы о перерегистрации вернутся на юридический адрес компании, а фактически она может располагаться по другому адресу. Есть риск потери бумаг. А во-вторых, налоговые органы не планируют карательных мер к опоздавшим.
А ЧТО ВЛАСТИ?
Перерегистрацию бизнеса обещают продлить
Александр ЗЮЗЯЕВ
Мало бизнесменам кризиса - власти запустили рискованный эксперимент. С 1 июля 2009 года в силу вступили поправки в Федеральный закон «Об обществах с ограниченной ответственностью». Всем ООО (а это самая популярная правовая форма предприятий) до конца года необходимо перерегистрироваться в налоговых органах.
Цель затеи была благая.
- Это как перепись населения, - объясняет директор по развитию Центра фискальной политики Антонина Ковалевская. - Власти пытаются отделить зерна от плевел - реально действующие компании от фирм-однодневок и уже неработающих предприятий. Цифры необходимы для отслеживания тенденций в экономике и выработки шагов для стимулирования развития наиболее важных для страны видов бизнеса.
В развитых странах статистика двигает экономику. Власти штудируют данные о бизнесе. Наметился провал в создании, предположим, промышленных предприятий? Дают им налоговые послабления. Бизнес развивается в нужном направлении.
Российские чиновники тоже решили развивать экономику «по науке». Вот только получилось «как всегда». На перерегистрацию ООО выделили всего полгода. Столичные предприниматели рванули в 46-ю инспекцию. А если учесть, что в Москве зарегистрирована четверть всех ООО страны, то налоговики не справились с наплывом клиентов.
46-я налоговая инспекция - единственное место в Москве, где регистрируются компании. Перенести эту функцию в другие инспекции быстро технически невозможно. Поэтому руководство налоговых органов разгрузило сотрудников инспекции от другой работы, открыло максимальное количество окон для приема документов, время приема увеличило до 14 часов - с 7 утра до 9 вечера. Но в инспекцию все равно не пробиться.
Панику спровоцировали финансисты. Банки разослали своим клиентам письма с предупреждением, что непрошедшие перерегистрацию фирмы остановят все операции по счетам. Работа фирм будет заморожена.
  |
